– Слышал, Земцов? – обрадованно произнесла Ирина. – Мой водитель в это время был в гостинице «Ковчег». И его наверняка видела администратор. Тебе, как оперу, обязательно надо ее допросить.
– Ладно, хватит меня учить! – рявкнул Земцов.
– А у тебя, оказывается, светлая голова! – произнесла Ирина, гладя Белкина по макушке. – С меня бутылка напитка «Молодежный».
– Его светлую голову скоро обреют под «нуль»! – отрезал Земцов. – Сядь! Руки на стол!
Белкин подчинился. Земцов в ярости сжимал кулаки. Суставы пальцев хрустели.
– Вот тебя я точно упрячу за решетку! – пригрозил он, размахивая рукой у самого лица Белкина. – Лично попрошу следователя, чтобы он все твое поганое нутро вывернул! Наверное, ты еще не в курсе, что этот Аскаров, которому ты нанес телесные повреждения, скончался в больнице! Не в курсе?!
Белкин побледнел, пожал плечами, дернул головой.
– И теперь твои действия будут квалифицироваться как умышленное убийство, совершенное из хулиганских побуждений! – Земцов уже почти перешел на крик. – От восьми до двадцати лет лишения свободы либо смертная казнь! Понял?! Думаешь, я шуточки с тобой шутить буду?
– Да не убивал я этого Аскарова, – приглушенным голосом произнес Белкин и, словно желая спрятаться от большого, орущего и страшного Земцова, опустил руки под стол.
– Ты был пьян, как свинья! Нажрался до беспамятства, потому ничего не помнишь! А у следователя есть показания свидетелей! Все утверждают, что ты бил Аскарова ногами по голове!
– Да там все свидетели были пьяные и ничего не могут помнить! – попытался возразить Белкин, но Земцов оборвал его:
– Молчать! Руки на стол, я сказал!.. Вот только так с вами можно разговаривать…
Он перевел дух, вытер лоб салфеткой и швырнул ее в тарелку с красной икрой.
Глава 86
ОТ ЧЕГО ДУРЕЮТ МУЖЧИНЫ
На место Белкина села Люда. Постукивая пальцами по столу, Земцов некоторое время пристально смотрел ей в глаза.
– Мне искренне жаль, что у тебя так получилось с Пироговым, – сказал он и опустил глаза. – Но такова судьба. Она играет с нами…
Он вздохнул, неуловимо быстро снял с себя маску сострадания и вновь стал опером Земцовым.
– Фамилия, имя, отчество, год рождения, – думая о чем-то своем, произнес Земцов.
– Хлебникова Людмила Владимировна. Тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения…
– Не так быстро! – попросил Анатоль, гоняя шариковую ручку по бумаге.
– Семейное положение, – произнес Земцов и вдруг вернулся в реальность. – Тьфу, черт возьми! Совсем уже извилины в клубок свернулись!.. Давай сама и по порядку. Все, как было!
В гостиной все притихли. Никто не смотрел на Люду явно, но все прислушивались к ее тихому голосу: