Военлеты погибшей империи. Авиация в Гражданской войне (Кондратьев, Хайрулин)

Ермолаев вскоре разочаровался в большевистском режиме и уехал в Херсон, где примкнул к белогвардейцам.

Судьба первого реального руководителя советской авиации весьма характерна и поучительна. Константин Васильевич Акашев родился в 1888 году в белорусской крестьянской семье. В 19-летнем возрасте вступил в группу боевиков партии эсеров и за участие в одном из покушений на премьер-министра Столыпина был сослан в Туруханский край. Вскоре бежал за границу, где увлекся авиацией. В 1911 получил диплом пилота в Миланской летной школе Капрони, а через два года закончил Высшее училище аэронавтики в Париже. С началом Первой Мировой войны Акашев записался добровольцем во французскую армию. Еще через год, получив амнистию, приехал в Россию и поступил летчиком-сдатчиком на петроградский авиационный завод Лебедева.

В 1917 Акашев вернулся к революционной работе, но уже на стороне анархистов. Принимал активное участие в октябрьских событиях. Накануне штурма Зимнего дворца он, мастерски подделав приказ командующего петроградским гарнизоном, увел с позиций защищавшую Временное правительство артиллерийскую батарею. О деятельности Акашева в годы Гражданской войны мы еще расскажем, а после ее окончания он занимал много руководящих постов, представлял Советскую Россию на международных авиаконференциях в Париже и Риме, в 1922 работал экспертом по воздушному флоту на Генуэзской конференции, до 1925 служил в штабе ВВС, затем был членом совета директоров Авиатреста.

В 1931 наступил печальный итог столь бурной карьеры: К.В. Акашеву припомнили эсеро-анархистскую молодость, его арестовали по сфабрикованному ОГПУ делу об «антисоветском военном заговоре» и приговорили к «высшей мере социальной защиты» – расстрелу. До последнего времени во всех справочниках и энциклопедиях против его фамилии значилось: «год смерти неизвестен».

Овраги на окраинах Ходынского аэродрома в те годы использовали под авиасвалку.

ВЦИК – Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов рабочих, крестьянских и казачьих депутатов – высший законодательный орган РСФСР, своего рода парламент Советской России, состоявший из 200 человек. В 1918 г. Президиум ВЦИК возглавлял Я.М. Свердлов.

Для документов того времени, составлявшихся, как правило, с голоса, характерна большая путаница в написании фамилий. В частности, фамилия этого летчика, выходца из Франции вольноопределяющегося Жана Де Вайо в разных источниках указывалась как Девайот, Девиот, Девайод, Девойод, Деванот, Девойд и даже Девайст. Мы же приводим наиболее часто встречающееся написание. В дальнейшем мы будем указывать в скобках различные варианты написания фамилий.

7 ноября того же года (обратите внимание на дату!) Упоров по невыясненной причине покончил с собой.

Упоминание о «других наркотиках» – не пустые слова. Есть данные (воспоминания маршала С.А. Красовского), что в летной среде встречались, к примеру, большие любители кокаина.

Для сравнения в том же 1917-м году Великобритания построила 14700 самолетов, Франция – 14900, Германия – более 19000!

В некоторых изданиях встречается цифра – 669 самолетов, но она не подтверждается «разбивкой» по годам.

Совнарком (СНК) – Всероссийский Совет Народных Комиссаров – большевистское правительство послереволюционной России. Председатель В.И. Ульянов (Ленин). Власть на местах осуществляли губернские комиссии и уполномоченные Совнаркома.

«Снайп» Н.А. Яковицкого с надписью «Nelly» на борту впоследствии достался известному советскому летчику-истребителю Г.С. Сапожникову. На этой машине он погиб в авиакатастрофе в 1920 году.

Так называли себя объединенные силы партизан и повстанцев, захватившие Иркутск и прилегающую территорию. Позднее, соединившись с 5-й армией РСФСР, они составили костяк Народно-революционной армии Дальневосточной республики.

К.К. Арцеулов (1891 – 1980) прожил интересную долгую жизнь: летал в полярных широтах, создавал и испытывал планеры, писал картины, иллюстрировал журналы и книги. Его имя было широко известно в СССР, но он постоянно чувствовал над головой дамоклов меч разоблачения своей службы у белых. Даже в относительно спокойные брежневские годы старый летчик хранил эту тайну от всех, в том числе и от близких друзей. В беседе с одним из авторов данной книги известный советский летчик-испытатель и литератор Марк Галлай, много лет знавший Арцеулова и даже написавший брошюру о его жизни, долго отказывался верить, что тот служил у Деникина. Убедили его только выписки из архивных документов деникинской армии. По словам Галлая, Арцеулов всегда утверждал, что весь 1919 год он провел в Крыму, ухаживая за больным отцом...

В своей статье «пролетарский интернационалист» Платтен больше всего возмущался тем, что румыны посадили его в одну камеру с «цыганами и прочим жульем».

Бывший летчик 11-го корпусного отряда Василий Тарарин 18 января 1919 года перелетел от красных на самолете «Ньюпор-24бис» и был зачислен во 2-й Донской самолетный отряд.

Судьба Торосова и его спутников – одна из многих неразгаданных тайн Гражданской войны. Личностью Торосов был довольно известной, водил знакомство с самим Лениным, и просто так не заметить его исчезновение было невозможно. Сначала откуда-то пошли слухи, что он попал в плен, случайно наткнувшись на передовой казачий патруль. Затем, уже в двадцатые годы находились люди, утверждавшие, что встречали его то ли в Москве, то ли в Тбилиси, то ли в Ереване. Об этих разговорах узнала мать Торосова, все еще надеявшаяся увидеть сына. По ее ходатайству проводилось даже специальное расследование, ничего, впрочем, не давшее. В конце концов, советские историки договорились считать, что автомобиль Торосова попал в засаду и все, кто в нем ехал, погибли. Возможно, что и рассказ о якобы стоящем в поле «Фармане» Казакова нужен был лишь для того, чтобы заманить авиаторов в ловушку. Однако все это лишь гипотезы...

гидросамолеты М-9.

В деникинской армии было не принято награждать отличившихся орденами и медалями, поэтому самой распространенной формой поощрения являлось производство в следующий чин и продвижение по службе.

Британский авиадивизион (Squadron) по штату военного времени насчитывал 18 самолетов и подразделялся на три отряда или боевых звена (Flights), обозначаемых первыми буквами латинского алфавита – А, В и С.

Надо отметить, что в дальнейшем эта британская скромность куда-то напрочь исчезла: В изданной недавно книге Алана Вуда и Терри Трэдвелла «Первая воздушная война» («The First Air War») на полном серьезе говорится, что английские летчики потопили на Волге аж 17 большевистских кораблей! Кстати, в этой же книге расцвела новыми красками легенда о черном «Фоккере». Если верить Вуду и Трэдвеллу, его сбил-таки, кто бы вы думали? Конечно, Мэрион Атен!

В этой главе для лучшего восприятия и целостности картины событий все даты, как по советской, так и по деникинской авиации указаны в новом стиле, хотя белогвардейцы отказались признавать реформу календаря проведенную большевиками в начале 1918 года.

По возвращении на родину Ритчи издал мемуары, в которых весьма гротескно описал атмосферу разгильдяйства и пьянства, царившую среди белогвардейских пилотов. Чтобы показать, насколько самоуверенны и глупы они были, английский инструктор не удержался от прямой лжи. Он выдумал некоего самодура-полковника, который из чувства «национальной гордости» запретил своим подчиненным авиатором учиться у англичан. И из-за этого запрета якобы погибли восемь российских летчиков! Между тем, о собственной аварии и разбитом при этом «Ариэйте» Ритчи почему-то упоминать постеснялся...

Летом 1919-го к острой нехватке авиационного топлива, которую уже почти год испытывала советская авиация, прибавился дефицит смазочных масел, прежде всего – касторового, необходимого для ротативных моторов. Основные заводы по производству «касторки» оказались захваченными деникинцами, а складские запасы быстро иссякли.

«Боротьбисты», или «партия борьбы», – левые социалисты-революционеры Украины, союзники большевиков. В 1919 году организовали несколько антиденикинских вооруженных отрядов. В 1920-м вошли в состав коммунистической партии.

В конце 1918 года немецкие полевые авиаотряды зарождались совершенно стихийно для защиты восточных границ бывшей Германской империи от новых беспокойных соседей. Они несли названия добровольческих корпусов, которым были приданы, или именовались просто по фамилиям их командиров. Пытаясь упорядочить этот процесс, немецкое командование учредило официальную нумерацию для полевых отрядов (Flieger Abteilung – FA) порядковыми номерами от 400 до 433. Для «летучих артиллерийских отрядов» это исчисление начиналось с номера 100.

Изменился также их численный состав. Отряд (Аbteilung), который по штату последнего года войны насчитывал девять самолетов, в послевоенный период мог включать до 20 машин в составе трех звеньев (Staffel), по шесть самолетов каждое. Эти усиленные эскадрильи (примерно равноценные красным авиадивизионам) могли сводится в трехэскадрильные авиаполки (Geschwader), таким образом, превращаясь в мощные соединения, активное применение которых могло иметь (но не имело) стратегическое значение. Впрочем, подробное рассмотрение данного вопроса выходит за рамки книги.

С 12 сентября 1919 г. корпус стал называться Западной Добровольческой армией. Примерно тогда же полковник Бермонт повелел именовать себя князем Аваловым, присвоив еще и чин генерал-майора. С тех пор во всех источниках приводится двойная фамилия Бермонт-Авалов. Чтобы не нарушать «историческую традицию» мы также будем использовать эту фамилию.

Наблюдатели ПВО сообщили, что аэропланы были «типа „Муромцев“. Но, поскольку англичане не отправляли на Балтику многомоторных машин, скорее всего, Кронштадт бомбили гидропланы „Шорт-184“, чьи размеры (особенно – размах крыльев) сравнимы с габаритами „Ильи Муромца“.

Вероятно, Онуфриев имел в виду жестокое подавление финской революции весной 1918 г.

С той же формулировкой автор этой замечательной книги умудрился «похоронить» красного героя-воздухоплавателя Виктора Конокотина, который еще в 1960 году, в звании генерал-майора преподавал в академии имени Жуковского!

Интересно, что 13-й истротряд в конце мая сменил свою «чертову дюжину» на более «безопасный» 14-й номер. Похоже, пилоты там подобрались куда более суеверные, чем в знаменитом 13-м Казанском, всю войну провоевавшим под этим «несчастливым» номером.

По рассказам пилотов, Юргенсон, доставленный под конвоем в Салтановку, очень испугался, увидев советских авиаторов в кожаных куртках. Он знал, что этим предметом гардероба обычно щеголяли комиссары и чекисты, чья кровавая «слава» уже гремела по всей Европе. Страх капитана был вполне оправдан: Юргенсона этапировали в смоленскую тюрьму, где он вскоре умер (по другим данным, был расстрелян). Летнабу повезло больше: по окончании войны его обменяли на советских военнопленных.

В состав дивизиона входили 3-я и 16-я эскадры.

Зная, как большевики относятся к выходцам из буржуазии, Мэрион Купер, сын богатого землевладельца, назвался при аресте «рабочим Фрэнком Мошером» и заявил, что он был обманом завербован в польскую армию. В качестве доказательства Купер предъявил свои грязные, обожженные в аварии на Западном фронте руки. Как ни странно, ему поверили не только бойцы Первой конной, но даже корреспондент фронтовой газеты Исаак Бабель, в будущем знаменитый советский писатель, автор романа «Конармия». Бабель участвовал в допросе пленного в качестве переводчика.

«Фрэнка Мошера» этапировали в Бутырскую тюрьму, а в марте 1921 года, после подписания мирного договора между Россией и Польшей, он был освобожден и вернулся в Америку.

В 1938 году бывший комкор Д.П. Жлоба был арестован по ложному обвинению и приговорен к расстрелу. Посмертно реабилитирован.

Полное название этого подразделения звучало весьма пространно: «2-й Авиационный Донского Войскового Атамана Каледина Отряд». Такое название он получил из-за того, что в нем служили главным образом бывшие летчики Донской казачьей авиации. Командовал отрядом войсковой старшина (полковник) К.Н. Качаловский.

Мемуары И.К. Спатареля перед публикацией подверглись литературной обработке журналиста Мая Котлярского. Возможно, это он «вспомнил» за автора о якобы сбитых белогвардейских самолетах.

В качестве воздушных побед учтены самолеты сбитые либо совершившие вынужденные посадки вследствие повреждений, полученных в воздушных боях, а также аэростаты, уничтоженные пулеметным огнем с аэропланов или авиабомбами.

Хотя в советской авиации и не было организованного набора иностранных наемников (или добровольцев), о которых бездоказательно пишет ряд западных изданий, в некоторых авиаотрядах встречались летчики «интернационалисты» из Австрии, Венгрии или Германии.