Я надевала белую накидку и вдруг услышала голос риелторши:
– Как бизнес, Дорин?
В ответ прозвучало что-то невразумительное. Из-за гула сушилок трудно разобрать, что сказала мама. Зато реплики Шарон Стролли слышались четко и ясно – такой голос никаким феном не заглушишь.
– Почему бы не пойти в банк и не напомнить Тиму Корнеллу, что ты его давняя клиентка? Тебе просто нужно чуть больше времени.
Дорин снова пролепетала что-то непонятное. От волнения я никак не могла застегнуть пуговицы. Неужели у нас проблемы? Надо же, а мама ничего мне не говорила.
– Боже мой, кто мешает заложить салон еще раз? – Голос миссис Стролли эхом разносился по всему помещению. Эта риелторша похожа на сороку: шумная, беспокойная, машет крыльями, трещит, трещит, трещит…
– Мама, что случилось? – не выдержала я. Наверное, стоило подождать конца рабочего дня, но разве в таком состоянии можно стричь и красить?
– Ничего страшного, милая, – беззаботно ответила мама, но пальцы, сжимавшие ножницы, побелели.
– Прошу тебя, скажи!
Патрик, уже вымывший голову миссис Картер, внимательно изучал прейскурант. Неужели он что-то знает?
– Что происходит? – не унималась я.
– Повторяю, ничего страшного, – упрямилась Дорин.
– Твоя мать взяла кредит под залог салона, – просветила меня миссис Стролли. – А теперь пришла пора его возвращать вместе с процентами.
– Что это значит? – пролепетала я.
– Я должна банку много денег, – с деланным спокойствием проговорила мама.
Ожидающие в приемной посетительницы, сплошь постоянные клиентки, делали вид, что с интересом читают «Космополитен» и «Вог».
– Сколько?
– Джорджия, давай не будем об этом, ладно?
– Я хочу знать, – непререкаемым тоном проговорила я.
– Пятьдесят восемь тысяч долларов, – словно приговор, объявила мама, не отводя взгляда от головы миссис Стролли.
Святые небеса! Сумма-то астрономическая! Это больше, чем мама зарабатывает за год, а то и за два… Я чувствовала, что за мной, затаив дыхание, следит весь салон. Воцарилась полная тишина, даже клацанье ножниц стихло. Патрик, верный, надежный Патрик обнял меня за плечи, но я словно окаменела.
Господи, что же делать?
– Есть только один выход, – сказал Патрик.
Ужасная суббота кончилась, и он вез меня домой. Одному Богу известно, как я справилась с семью тонированиями и четырьмя осветлениями!
Голубой «шевроле» стоял на светофоре возле мини-маркета. Мне только кажется, или двигатель действительно стучит?
– Никакого выхода нет, – пробурчала я, с нетерпением ожидая, когда зажжется зеленый. Скорее бы домой, забраться под одеяло вместе с «Библией дебютантки». Может, полегчает?