– Довольно. – произносит Бельяр. – Довольно… Да, это я… Да, все произошло так, как ты описываешь… Я больше не могу.
Он хотел поставить стакан на стол. Но стакан опрокинулся, покатился и, упав на пол, раскололся на три части. Марей не мог оторвать глаз от этих сверкающих осколков. Бельяр дышал тяжело, как загнанный.
– Если бы ты знал… – сказал он и, закрыв руками лицо, без сил рухнул на диван, сотрясаясь от рыданий.
Марей наклонился над ним.
– Роже, старина, успокойся…
– Я ничего этого не хотел, – бормотал Бельяр. – Я был вынужден…
Он медленно поднял голову, выпрямился, опираясь на вытянутые руки.
– Не знаю, как я до этого дошел, – снова начал он более твердым голосом. – Да, я любил ее, ах, как я ее любил! Но против Сорбье я ничего не имел. И если бы он не стал мне угрожать…
– Что ты сделал с его револьвером?
– С револьвером?
– Ты же не оставил его у себя?
– Нет. В тот же вечер я бросил его в Сену.
Марей принес другой стакан и налил немного виски.
– Выпей… Вот так!.. А теперь рассказывай остальное.
– Это уже не имеет значения.
– Для меня имеет… Когда ты сказал Линде правду? Когда вы вместе поехали в Институт судебной медицины?
– Да.
– Как она к этому отнеслась?
– Сказала: «Теперь я свободна».
– Понимаю. А ты не был свободен. Уже не был. У тебя родился сын.
– Да.
– Для нее-то было безразлично, что она потеряла мужа… А ты не хотел оставлять малыша.
– Я и не подозревал, что ребенок может до такой степени захватить… так…
– Вот видишь, я был прав, – заметил Марей. – Для нее это было важнее, чем для тебя. Она во что бы то ни стало решила сохранить тебя.
Бельяр кивнул головой.
– Но вы еще не знали, каким образом твое любовное письмо попало в руки Сорбье, – продолжал Марей. – Это я надоумил Линду?
– Да. Когда ты спросил ее, знает ли она некоего Рауля Монжо, она испугалась…
– Я помню, – прервал его Марей. – Она притворилась, будто услышала шум в вестибюле, чтобы дать себе время подумать. И так как она была очень умна, лгать не стала. Рано или поздно я все равно узнал бы, что Монжо работал у них. Нужно было выиграть время. И она спрятала записную книжку мужа, убедив меня, что Монжо ее украл… А пока я добирался до завода, она успела позвонить тебе. И ты вырвал страницу на букву «М» в другой книжке.
– Мы испугались. Делали первое, что приходило на ум.
– А я-то приписывал преступнику сверхчеловеческую ловкость, – вздохнул Марей. – Признаюсь, вначале меня это совсем сбило с толку. Подумать только, ведь я мог помешать всему этому!.. Если я правильно тебя понял, в тот вечер, когда я ужинал у тебя, а потом мы отправились следить за Монжо, Линда ни о чем не подозревала?