Затем переступил через какого-то спящего на тюфяке и остановился прямо перед ней.
– Может, попрактиковаться на вас? – заревел он. – Это в первую очередь ваша вина!
Вот славно! Даже забавно. Саманта выпрямилась, глядя на него в упор, и едва удержалась, чтобы не плюнуть ему в глаза. Ее вина! Будто она была Богом, заглянувшим на землю полюбоваться на мор, только чтобы позлить Толботта.
– Вы молодец, Толботт, поздравляю! Сначала пьяный, потом проповедник, потом обычная женщина. Почему бы вам не вышвырнуть меня отсюда, как Рэмси? Покажите свое мужское превосходство! Докажите, что вы покрупнее любого из нас. – Она подняла руки, показывая, что сопротивляться не будет.
– Да, я крупнее, чем все вы, – зарычал он, – и если вы, черт вас дери, не исчезнете с моих глаз, я выкину вас так, как пожелаю!
Он готов был драться. Готов был убить любого и каждого и искал жертву. Саманта это сразу поняла. Кулаки его в бешенстве сжимались. Слоан Толботт походил на вулкан перед извержением. Если бы перед ним стоял кто-то другой, Слоан хватил бы его о стену, даже не взглянув на результат. Но что-то не давало ему ударить женщину. И она понимала это.
Хищно ухмыльнувшись и по-мужски сжав кулаки, Саманта размахнулась.
– Ну, двинь мне, парень!
Он перехватил ее свинг одной рукой и подтолкнул сзади.
– Я переброшу вас через колено и высеку, если вы не начнете соображать, что для вас хорошо, а что плохо!
– Держу пари, что вам меня не достать! – Она ударила его в голень и ускользнула от захвата, держась для безопасности поближе к двери.
Он взревел, попытался еще раз схватить ее. Она подтолкнула его под локоть, поднырнула и устремилась к двери, продолжая выкрикивать:
– Держу пари, что вам меня не достать!
Он погнался за ней – быстрее гончей, бегущей за опоссумом. Краснокожий Джо отскочил в сторону, когда они вылетали из дверей на улицу. Саманта опережала своего преследователя на полтора десятка футов. Женская одежда для бега не приспособлена, а в мужской она прямо-таки неслась вперед огромными прыжками, выслушивая при этом едкие остроты насчет ее наряда, которыми Слоан еще успевал услаждать ее слух, пока они метались между палатками, тентами и остатками каравана, фургон за фургоном добравшегося сюда с заваленного снегом перевала.
Мужчины разбегались в разные стороны, когда соперники летели по замерзшей площади вниз, к деревянному портику асиенды, вокруг фургона и назад, к кузнице. Раскрасневшаяся от ветра Саманта, заливисто смеясь, отпускала колкости через плечо. Слоан тоже покраснел, но от досады, свежего ли воздуха или от ярости – сказать трудно. Каждый раз, когда он уже готов был схватить девушку, она куда-нибудь ныряла и, как только он поворачивал ей вслед, тут же меняла направление. В конце концов Краснокожий Джо поставил точку в этом безумии, просто-напросто вытянув ногу в тот момент, когда Слоан пробегал мимо. Толботт споткнулся, перевернулся через голову и шлепнулся в покрытую снегом уличную грязь. Бессвязно ругаясь, он попытался резко встать, но, прежде чем ему удалось немного приподняться и кого-нибудь прихлопнуть, Джо надавил ему сапогом на шею и прижал его к земле.