– Так это вы моя жена?
Нескрываемое разочарование на лице Хотендорфа воскресило в Аннелизе все прежние ее сомнения относительно себя.
– Я… Меня зовут Аннелиза. Аннелиза Вандерманн.
Бросив на нее короткий сердитый взгляд, Хотендорф слегка наклонил голову, как бы оценивая произнесенное ею имя, и в этот момент она почувствовала себя очень неуютно. Чего доброго, еще прикажет ей называться как-нибудь по-другому, если имя ему не понравится, неожиданно подумала она. Во всяком случае, у нее создалось впечатление, что такое очень даже может случиться.
Как назло, именно в этот момент поднявшийся ветер стегнул ее темной прядью по загорелой щеке.
– Боже милостивый! Коричневые волосы! – возмущенно воскликнул Хотендорф. – И кожа. И глаза. О чем они думали? С таким же успехом я мог и без них жениться на местной девке.
Он отвернулся, словно Аннелиза одним своим видом причиняла ему страдания.
– Где ваша перчатка?
Отчего-то она нисколько не удивилась тому, что в первую очередь ее мужа беспокоит судьба памятного подарка, стоившего ему, по общему признанию, грандиозных затрат.
– Перчатка в надежном месте, – сказала она. – Заперта у меня в чемодане.
Хотендорф сурово кивнул и, пробежав по ней глазами сверху вниз, задержался на ее бедрах, что сильно рассердило Аннелизу. «Прикидывает, гожусь ли я для деторождения».
– Фербек говорит, что вы очень своевольны. Кроме того, он обвиняет вас в недостойном поведении.
Аннелиза вдруг почувствовала облегчение. По крайней мере теперь у нее появилась возможность говорить правду.
– Мне нечего стыдиться! – Она подняла подбородок и посмотрела в глаза капитану, а затем, распрямив плечи, повернулась к мужу: – Если вы откажетесь от меня, я отнесусь к этому с полным пониманием.
Только произнеся эти слова, она поняла, что они отражают ее подлинное желание. Как, действительно, было бы замечательно вдруг оказаться на свободе и… У нее даже заныло все тело от неуместности подобных мыслей.
– Боюсь, что из этого у вас ничего не получится. – Видимо, Питер ошибочно принял ее неожиданное вдохновение за беспокойство. – Вам придется оставить вредные привычки и научиться обуздывать себя.
У нее все похолодело внутри – настолько угрожающим был его тон.
– Наверное, я отчасти соглашусь с вами – в школе у меня действительно выработалась привычка командовать ученицами. Но в том письме, что прилагалось к перчатке, было четко сказано, какая именно женщина вам нужна – с твердым характером и неглупая. Вот отчего выбор пал на меня.
– Твердость и ум важны в коневодстве. Мужчины ценят в женах совсем другие качества.