Удрать тоже не получится, хелефайя боец опытный, с первого же удара сумел загнать Славяна в угол, теперь ни к двери, ни к лестнице не прорваться. Славян заорал, иногда оморочка проходит от громкого крика, но гораздо вернее, что его услышат другие хелефайи.
Не получилось. Слишком крепок дурман, а холл замкнут в контур беззвучности, сам же дарко и замкнул. Кто бы на него оморочку ни накладывал, предусмотрел многое, или вообще всё.
Даже от касательного удара зеркало разлетелось в дребезги, Славян успел рухнуть на колени, упасть на бок, и второй удар провалился в пустоту. Славян пнул хелефайю в лодыжку, но боли омороченный не почувствовал. От третьего удара удалось уйти перекатом. Славян вскочил на ноги, рванулся к лестнице, но хелефайя опередил. Проскочить в столовую — дверь нараспашку, и контура беззвучности уже нет — хелефайя не дал, оттеснил обратно в угол. Про двери в другие комнаты и, тем более, на улицу и думать нечего — открыть их Славян не успел бы, удирай он даже от человека.
Куртка мешает уворачиваться, жарко в ней невыносимо, но она же спасла Славяну жизнь — клинок пропорол ткань, не задев кожу. В такой яростной схватке неудачный удар заставил бы нападающего выкрикнуть короткое злое слово, зарычать, да просто зубы стиснуть. Но хелефайя остался совершенно равнодушным, словно не убить стремился, а переложить дальдр с полки на полку. Всё та же пустая сосредоточенность робота, самого дарко больше нет, осталось только отлично натренированное тело, смысл существования которого сводился только к одному — убить. Уши, и те неподвижны, все чувства задавила оморочка.
— Осёл, — как мог чётко и внятно произнёс Славян жесточайшее для хелефайев оскорбление. — Ишак длинноухий.
Дарко ничего не слышал. Не мог слышать.
Омороченного Славян уже видел однажды в доме Латирисы, за день до того, как с Технички привезли новые, неподвластные Соколам обереги, так что работу Соколиную опознал с первого мгновения. Разрушить оморочку, вернуть заблудившегося в наведённой пустоте парня сумел лишь дарул. У хелефайев такая работа под силу только целителям. А начисто лишённому волшебнических способностей техносторонцу до омороченного не докричаться никогда.
Отбить атаку хелефайи Славян не сумеет, и пробовать нечего, можно только уворачиваться, но сил на такой бешеный темп уже почти не осталось. Выносливость у хелефайев тоже втрое больше человеческой. И пороков сердца не бывает.
Уклоняясь от очередного удара, Славян присел на корточки, зацепил рукой цветочный горшок. Мощным скребком зачерпнул землю, бросил дарко в глаза. Вскочил, перехватил руку с дальдром и, со всей силой его же движения, вернул удар. «Переплеск», одна из базовых техник вампирьей школы рукопашного боя.