Маскировкой седину не скроешь (Алтынов) - страница 47

– Валяй, – махнул рукой Валера.

«И в самом деле, пора отдохнуть, опасности в данный момент нет, – размышлял Валера. – Убить меня можно было и раньше, и уж совсем не было нужды рассказывать мне свой замысловатый, дерзкий, но вполне реальный для осуществления план противостояния Директору… Стало быть, союзники и в самом деле нужны Гансу!»

– Ганс! – окликнул Касаткин уже собирающегося раздеваться «гостя». – Хочу я, чтобы непоняток между нами не было. Одним словом, не люблю долго в долгу оставаться…

– И что? – спросил Ганс.

– Да вот… – произнес Валера и тут же ударил «гостя» по открытой челюсти своим излюбленным боксерским ударом.

Бил Валера не в полную силу, осознавая, что хоть и предупредил Ганса о «возврате долга», но все равно получалось как-то не по-честному. Правда, Ганс, в свою очередь, бил Валеру либо вообще не предупреждая, либо со спины…

Ганс не успел среагировать, не удержался на ногах и оказался на диване, где собирался отдохнуть перед большими делами. Валера тут же сделал шаг назад и принял боксерскую стойку, очень напоминающую, по словам его бывшего тренера, стойку олимпийского чемпиона Валериана Соколова, так же как и Касаткин, легковеса.

– Расслабься! – медленно поднимаясь с дивана, махнул рукой Ганс. Второй рукой он массировал челюсть. – Долги копить не следует, – продолжил Ганс, изобразив на своей физиономии подобие улыбки. – Но не более того.

– Разумеется, – ответил Валера, выходя из соколовской стойки.

– В таком случае доброй ночи, Румын… Ой, извини, Валерий Константинович!

У устроившегося на кровати в соседней комнате уже полусонного Касаткина вертелась в голове одна-единственная мысль: «Вот так Ганс меня завербовал, и ничего другого, как выполнять его указания, теперь не остается…»

– Мне по-прежнему нечего вам сказать, – отвернувшись к зарешеченному окну, произнес мужчина после длительной паузы.

– Может быть, есть какие-нибудь просьбы или пожелания? – спросила майор Ларионова, осознавая, что подобный вопрос звучит уж совсем по-дурацки.

Она задала его, просто чтобы не молчать.

– Пожелания? – ничуть не смущаясь и не поворачивая головы, отозвался допрашиваемый. – Уж извините, Ольга Геннадьевна, есть одно-единственное пожелание. Идите в… – и он хорошо поставленным голосом в подробностях объяснил Ольге, куда она должна была пойти.

«На что нарывалась, то и получила!» – осадила саму себя Ларионова. Однако кое-чего Ольге все же удалось добиться – подозреваемый в организации покушения Шаинский не молчал, пусть его ответы и носили не очень любезный характер, но разговорить его было можно, Ольга была в этом уверена.