Чабан, Кентавр и Антонина
– Кажется, добрались! – произнес Чабан, сверив название улицы с данными, полученными от казачка Генки.
Машина затормозила рядом с двухэтажным зданием, в котором (как сообщала большая вывеска) размещалась некая ремонтная мастерская. Что в ней ремонтировали, не сообщалось, но со слов Генки Чабану было известно, что именно здесь располагался склад «готовой продукции», иными словами, переработанного в героин опия. Ко всему прочему, Генка сообщил имена «казачков», которые могли охранять склад, и по просьбе Чабана изложил подробности их личной жизни. Некоторое время назад Генка казачествовал под ушковским атаманством, но потом сбежал, несмотря на заработки и почти полную вседозволенность. Остальные бежать не торопились.
Опираясь на палку, Чабан неторопливо подошел к «складу готовой продукции» и позвонил в дверь.
– Чего тебе? – раздалось из громкоговорителя домофона.
– Димка Чириков здесь? – спросил Чабан.
– А зачем он тебе?
– Меня жена его прислала, – ответил Яков Максимович.
– Ну заходи…
Чабан оказался в караульном помещении. Ему повезло, Чириков оказался именно здесь, а его жена, по словам Генки, находилась в роддоме. Чириков был здоровенным бугаем на голову выше Чабана. На руках его были многочисленные татуировки, сообщающие о тюремном прошлом. Двое других охранников также выглядели приблатненными ребятишками, несмотря на камуфляжную форму. Это была вся охрана «склада». Немного, но здесь, в караулке, находилась тревожная кнопка. По ее сигналу на защиту объекта должны были прибыть боевики, охранявшие расположенную на соседней улице «фабрику по переработке», а также милиция из местного отдела охраны.
– Давай выкладывай, – оглядев Чабана сверху вниз, произнес Чириков.
– Сейчас. Тут такое дело… Вот записку из роддома передала. – Чабан неспешно сунул руку во внутренний карман, сделал вид, что ищет записку.
– Ты сам-то кто? – Чириков не очень любезно взял Якова Максимовича за плечо.
– Генерал Пыхто, – ответил Чабан и вытащил из кармана руку со «стечкиным».
Первым выстрелом он сразил уголовника и несостоявшегося папашу Чирикова, вторым того охранника, что сидел рядом с тревожной кнопкой. Третьему Чабан пальнул над самой головой, выражаясь спецназовским сленгом, «пощекотал уши».
– На пол, тварь! – прорычал Чабан, по-прежнему опираясь на палку.
Охранничек послушно выполнил команду.
– Через полчаса, когда позвонят, сообщишь, что все нормально и никаких происшествий, – проговорил Чабан, кивая на пульт с переговорным устройством.
Не поднимаясь с пола, охранник поспешно закивал.