– Это не змея. Вы на что-то накололись.
Два моих собеседника говорили по-русски чисто, без малейшего акцента. Разве что, пожалуй, слишком вежливо для подобной ситуации.
– Очень приятно, – отозвался я и тут же не менее вежливо уточнил: – Я в плену?
– Именно так.
С этими словами наиболее словоохотливый из моих собеседников одним движением руки выхватил из навесной кобуры пистолет и дважды выстрелил у меня над головой. Это произошло куда стремительней, чем в некоторых ковбойских фильмах, и я невольно вздрогнул.
– С каким заданием ты послан? – жестко, точно третий выстрел, прозвучал вопрос.
– Ищем тут… одного неспокойного гражданина, – ответил я.
Некоторое время мои «собеседники» молчали, первый не торопился при этом убирать свой «глок» обратно в кобуру. Ни тот, ни другой даже отдаленно не походили на полковника Анда.
– Тебя как звать-то? – первым нарушил молчание я, задав вопрос тому, что с пистолетом.
– Товарищ майор, – ответил тот. – А вот он, – кивнул в сторону более молодого, – товарищ капитан.
– Валентин, – назвал я собственное имя.
– Не люблю убивать соотечественников, – со вздохом произнес товарищ майор. – Пытать тем более. Надо говорить, Валя.
В самом деле, надо говорить. Жизнь и здоровье мне еще пригодятся. Между тем, где-то за бараком, в котором мы втроем и беседовали, послышалась разухабистая громкая музыка. Я невольно усмехнулся. У этих островитян просто-таки культ «калашникова». Из DVD-проигрывателя раздавалась веселая песенка «Калашников» (с ударением на последнем слоге) Горана Бреговича.
– По званию я прапорщик, осуществлял первичную разведку вашего поселения, – нудным голосом, желая выиграть время, начал я. – Попал вот к вам. А вообще, если говорить коротко, то никаких боевых действий мы не планировали. Есть смысл договориться.
– Ты, стало быть, прапорщик-финансист. Начальник местного полевого банка? – спросил товарищ майор. – Что вот нам с тобой теперь делать? А, банкир-соотечественник?
– Вам видней.
– А ведь ты никакой не прапорщик. Ты – командир разведгруппы. Скорее всего – майор или подполковник.
– И что же? – усмехнулся я.
Да, я оказался раскрыт. Самое ужасное, если эти бойцы, не задавая лишних вопросов, расстреляют меня. Но мне кажется, что с этим они торопиться не будут. Ближайшие пятнадцать минут. В это самое мгновение товарищ майор переглянулся с капитаном и дал ему условный знак, который в особой расшифровке не нуждался. Вот черт?! Кажется, я ошибся на четверть часа! Но почему так быстро?
– Эй, товарищ майор! – только и произнес я, медленно поднимаясь с топчана-лежака.