Я зло кивнул.
– Вот и представь, что кто-нибудь из этих майоров «первоначальных накопителей», или их учеников отбомбился по твоей деревне, – подвел черту Никаноров.
Возражать было нечего. В памяти навсегда остались Норд-Ост и Беслан. Представить, что у боевиков был бы хоть один самолет-бомбардировщик с классным летчиком…
– Почему тебя, Андриан Куприянович, кротом называют? – спросил я.
– Это уже когда Леонтьев и Глушков окончательно меня утопить решили. Как только началась первая чеченская, у меня был отличный агентурный расклад. О том, кто оружие из-за границы поставляет, валюту. Статейки, газетенки, что на имидж благородных боевиков работают. И черт меня дернул связаться с двумя американцами. Они ведь и в самом деле, скорее всего, в разведке служили, хоть и маскировались под журналистов. Ну, кое-какой информацией обмениваться стали. Исключительно по Кавказу и исключительно в дозволенных рамках. Но тут одного из моих «журналистов» убивают поздним вечером в подземном переходе метро. А второго арестовывает ФСБ якобы за шпионаж. Встречался, дескать, с сотрудником секретного управления ФСБ и выведывал у него госсекреты.
– Этим сотрудником были вы?
Невесело усмехнувшись, Никаноров кивнул.
– Не став дожидаться следствия, суда…Я использовал старые связи и рванул сюда, – пояснил Андриан. – Первого моего американского «коллегу» похоронили с почестями. Второго объявили персоной «нон-грата» и выслали из России. Мои ребята сюда ко мне подтянулись, живем вот… Но и здесь интересы Леонтьева и Глушкова с моими пересеклись.
В воздухе вновь послышался вертолетный гул, и мы с Никаноровым исчезли в укрытии. Вертолет покружил не более пяти минут, а затем удалился на юго-восток. Не прошло и трех минут, как к нам с Никаноровым подбежали двое его подчиненных, протягивая только что отпечатанные фотографии.
– Узнаешь наблюдателей? – спросил Никаноров.
Техника у полковника Анда была на уровне. Да и люди.
– Вот этот бородатый, по-моему, в розыске еще с 2000-го. Терроризм, расправы, издевательства над военнослужащими. Комендант местного концлагеря. Славянина не узнаю.
– Наверняка из дезертиров-контрактников, – со вздохом произнес Андриан. – Тоже первоначальное накопление. Теперь вот здесь, над нами, летает.
– Слушай, а не легче твой лагерь разбомбить и все проблемы устранить с одного раза? – спросил я.
– Не легче. В Эст-Куаре хаос, переворот за переворотом. Но этот остров его территория. Одно дело поцапаются, постреляют здесь друг друга враждующие группировки, а вот бомбардировки совсем другое дело. Тут может вмешаться ООН, главные миротворцы из Соединенных Штатов высадят свой десант, потом появятся штатовские представители первоначального накопления. И прощай глушковские плантации!