– Например, – сказала она, – есть некоторые запахи, от которых вас тошнит. Допустим, когда у кого-нибудь пахнет изо рта.
Конечно, она явно вмешивалась не в свое дело! Но она была совершенно права, хотя я никогда никому этого не говорила. Когда кто-то дышит на меня, а у него воняет изо рта, меня действительно тошнит.
– А еще есть один вид животных, который вам очень нравится.
– Собаки? – Собаки у меня нет, но я их люблю.
– Нет, – Нора покачала головой и, сосредоточенно глядя на меня, принялась сверлить меня взглядом. – Это животное из джунглей.
– Один мой приятель по китайскому гороскопу был тигр. – Это для нее, конечно, было очень полезное замечание.
Она не улыбнулась. Но потом, как будто поняв что-то, подняла голову. – Вы едите из этого животного.
Эта фраза заставила воспоминание быстро промелькнуть в моем мозгу.
– Обезьяна!
– Да, – ответила она, улыбаясь.
Я никогда не могла понять, почему я люблю обезьян. У меня дома подсвечники в виде обезьян, подносы, лампы, полочки для косметики – по всей квартире все с обезьянами. Приходя ко мне, люди не только всегда замечают: «О! Ты что, любишь обезьян?» – но некоторые даже дарят мне подарки с изображением обезьян, и таким образом моя коллекция пополняется.
– Ну, что еще? – жадно спросила я. – Где еще я жила? Что я еще делала?
Кажется, я забыла подумать, правда это или нет. Мне безумно хотелось схватить блокнот и ручку. Наконец я сделаю то, что мне всегда хотелось сделать, – напишу чью-нибудь детальную биографию. Теперь у меня будет больше стимулов, чем всегда, потому что героиней этой книги буду я сама.
Нора задумчиво нахмурилась.
– Какого ювелира вы любите больше всего?
– Картье? Тиффани? Гарри Уинстон? – Перечислять своих любимых ювелиров я могла хоть до вечера.
– Да нет, – раздраженно ответила она. – Ювелир, которого вы по-настоящему любите.
Я невольно задумалась, было ли в ком-нибудь из них для меня что-то особенное. Но, насколько мне казалось, что-то особенное было во всех.
– А! – наконец воскликнула я. – Фаберже!
– Да.
Я чувствовала, что она гордится своей проницательностью. Должно быть, ей приятно думать, что простые смертные с мозгом, у которого только одно измерение, тоже что-то иногда могут.
– Если вы почитаете об этом ювелире, вы найдете и про себя.
Еще одно заявление в духе «почему солнце любит луну». Лично я предпочла бы точно знать имя и дату, но было ясно, что, кроме Фаберже, из Норы больше ничего не вытянешь.
Время визита кончилось, и мне пришлось проститься с Норой. Выйдя от нее, я поймала такси и помчалась в Стрэнд – это самый большой в мире книжный магазин. Но его смело можно было бы назвать также и магазином с самым грязным, грубым и странным персоналом. Однажды в Стрэнде я так засмотрелась на кольца в носу, губах и щеках молодой продавщицы, которая заворачивала мне мои книги, что она вынуждена была четыре раза спросить у меня кредитную карточку. Так что Стрэнд своеобразное место, а кроме того, там просто потрясающий выбор букинистических книг. Я купила все, что у них было про Фаберже, схватила машину, десять минут объясняла шоферу, который не говорил по-английски, свой адрес (а счетчик, разумеется, работал), и, наконец, была у себя.