Дэйн Сент-Грегори, пятый барон Кенбрук, поднял затянутую в перчатку руку, давая команду остановиться. Его небольшая армия (вернее, все, что от нее осталось), бряцая оружием, остановилась. Пелей, вороной барона - мощный, сильный, быстрый, как ветер, - взрыл землю широкими копытами и, заржав, вскинул голову. Дэйн купил коня на ярмарке в Фландэрсе всего две недели назад. Дорбгой он поиздержался, и покупка совсем опустошила его кошелек.
Но Кенбрук не жалел о своем приобретении. Таких коней как его Пелей - крепких, выносливых, словно созданных для битвы, - было не сыскать во всей Англии. Пелей и лучшие кобылицы из замка Хэдлей дадут начало новой породе. Со временем у барона будет целый табун великолепных лошадей, и его покупка с лихвой оправдает себя.
Дэйн глубоко вдохнул, обозревая окрестности с высокого холма. Внизу, в долине, словно изумруд, поблескивало бледно-зеленое озеро. Последние лучи заходящего летнего солнца играли рябью на воде, рисуя на поверхности озера причудливый узор. Силуэт замка Хэдлей, древней мрачной крепости с тремя дворами и шестью башнями, смутно вырисовывался на фоне южного берега. У подъемного моста, между пустым рвом и внешними стенами замка приютилась маленькая грязная деревушка, носящая то же имя, что и замок. Покосившиеся хижины и кособокие лачуги, овцы, свиньи и домашняя птица, бродящие по узким улочкам, гостиница с таверной, и церквушка, с одним, но зато цветным витражем, на котором изображался святой Георгий, убивающий змея, - вот чем могла похвастаться деревушка Хэдлей.
Дом купца Сайруса, торгующего шерстью, стоял в стороне от грязных лачуг. Просторный, крепкий, выстроенный из красного кирпича и крытый черепицей, с садом и небольшим двориком, дом выглядел опрятным и уютным. Дэйн пытался уверить себя, что Глориана, его девочка-невеста, будет рада вернуться туда. Ни замок Хэдлей, ни поместье Кенбрук, несмотря на свою древнюю историю и множество комнат, не могли похвастаться таким радушием, как дом Сайруса.
Дэйн поерзал в седле. Купец не обрадуется встречи с ним, это уж точно.
Барон скрипнул зубами, подавшись вперед и опершись рукой на переднюю луку седла. Невидящим взглядом он смотрел на раскинувшийся перед ним великолепный вид. Союз с Глорианой был бессмысленным: девчурке было всего семь лет от роду, когда клятва соединила их, а сам он был еще зеленым юнцом. Церемония даже не требовала их присутствия - девочка оставалась в Лондоне, под попечительством своей приемной матери, а Дэйн отплыл на континент, чтобы освоить доходное военное дело. Между ними никогда не было любви, потому сердце Глорианы не будет разбито, когда он объявит о своей помолвке с Мариеттой. Наверняка она даже обрадуется, найдя себя свободной от союза с ним.