Наконец-то профессор решил высказаться об их заговоре со всей прямотой.
– Вы никогда не говорили, почему вы выбрали меня.
– А зачем?
– Согласитесь, наша встреча произошла достаточно случайно. И до сих пор вы не можете утверждать, что много обо мне знаете. – Это еще мягко сказано. – Когда мы встретились, я был для вас всего лишь незнакомцем, пришедшим на вашу лекцию, не более того.
Профессор Эдлер бросил на него проницательный взгляд.
– Не думаю, что сегодня я мог бы дать вам исчерпывающие объяснения, как, впрочем, и вообще когда-нибудь. Но я полагаю, что являюсь неплохим знатоком человеческой натуры. Я всегда узнаю честного человека, встретившись с ним.
Оливер отодвинул в сторону свою тарелку. У него не было никакого аппетита. Он обманывает этих честных людей, и то, что они не замечают этого обмана, не вызывало у него никакого восторга.
– Вы – хороший человек, Оливер. Я не говорю, что у вас нет ничего, о чем вы бы предпочли забыть, но ваше сердце чисто. И вы чрезвычайно умны и образованны. Быстрый, хорошо натренированный ум – дар, который я очень высоко ценю. Все это и заставило меня выбрать вас тогда, когда я вовсе не собирался кого-либо выбирать.
– Спасибо, сэр, – тихо произнес Оливер. Что бы ни произошло, он должен отыскать способ причинить как можно меньше вреда Эдлерам.
– У меня сильная интуиция, – продолжал профессор. – На нее-то я и полагаюсь, делая то, что большинство людей сочли бы безрассудством. Посмотрим, прав ли я на этот раз, Оливер. Посмотрим.
Он поднялся, подошел к камину и позвонил в колокольчик. Через несколько мгновений появился Гэмбл, старомодный дворецкий Эдлеров. Он склонился так низко, что ему пришлось закатить глаза вверх, чтобы видеть своего хозяина. Его морщинистое лицо светилось неизменной доброй усмешкой.
– Доброе утро, профессор.
– Гэмбл, – сказал Эдлер, – пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы мисс Эдлер и миссис Фрибл присоединились к нам.
– Миссис Фрибл? – озадаченно спросил Оливер.
Глаза профессора блеснули.
– А как вы думаете, кого я имел в виду, когда говорил о всплеске эмоций? Не Лили, конечно. Чем скорее, тем лучше, Гэмбл. И пожалуйста, попросите миссис Виллис подать свежего чая и прочего.
Гэмбл ушел.
Через несколько минут, в течение которых Оливер и профессор тщетно старались найти тему для разговора, чтобы заполнить тишину, отворилась дверь и вошла Лили.
Оливер встал. Только слепой не увидел бы, что ее улыбка была предназначена ему, и только ему. Она, улыбаясь, кивнула, разрешая ему сесть.
Из ее небрежно заплетенных кос, уложенных над ушами, выбивались пряди, но она воткнула в каждую из них по бутону белой розы, которые делали ее восхитительно свежей и юной.