Анна Александровна поймала себя на мысли, что играет в чужую жизнь, но эта жизнь все больше ее захватывала своей неожиданностью. Нина изображала из себя горничную и следила за порядком в квартире, ведь ее настоящая мать последнее время работала администратором в гостинице, так, что беспорядок в квартире полностью отсутствовал.
Дети уснули, тишина и темнота окутала квартиру, двое взрослых людей лежали неподвижно на разных краях большой, массивной кровати, с полукруглыми спинками, так они и уснули… В квартире дети прижились, шла неделя за неделей, а они все еще жили вчетвером. Анна Александровна все чаще забывала о своем отчестве, Планктон Иванович называл ее Анна, дети – тетя Анна. Но, оставалось большое но, ничего не было между взрослыми. Они спали под разными одеялами на большой кровати, и боялись перейти последнюю границу.
Стулья отдыхали. Отношения Маграра со мной с каждым днем становились прочнее.
Маграр больше не бегал к матери на обед или ужин, ее квартира была заполнена людьми, и он все чаще готовил сам на кухне, если я зачитывалась очередной книгой.
Иногда Маграр поднимал крышку глазка в двери и провожал взглядом новое семейство своей матери, после чего еще надежнее оседал рядом со мной.
Анна Александровна, бывший директор магазина ее поддерживал сын Маграр.
А я с кем? С чем, с золотистой энергией.
В комнату ворвался Маграр.
– Мариона, чем страдаешь? Есть мысль! Вся наша мистическая афера началась с янтарных часов! Мысль улавливаешь? Надо выпустить эффектные часы для мистических сеансов и продать их экстрасенсам! – быстро прокричал он и поставил золотистый цилиндр в изящный шкаф, на котором стояли янтарные часы.
– Отлично, Маграр! Но мы специализируемся не на часах!
– Скучная ты, какая, так придумай жесткую мебель для перехода людей в экзотическое состояние. Ирмина бы меня поняла.
Лучше бы он это не говорил, во мне появилась двойная ревность к сестре.
– Гринсгорий, поговори с Ирминой, – сказала я и вышла из комнаты на кухню.
– Я – Маграр, ты забыла? – крикнул он мне в след.
Я не ответила, я его уже приревновала его к Нине и Ирмине и поняла, что я его безумно люблю, но ему не признаюсь! А вдруг на меня действует золотистая энергия?
– Мариона, это этот цилиндр с золотистой энергией? – услышала я вопрос Маграра, – соглашайся на диван со мной, – сказал мужчина, подхватив меня на руки, и, сверкая белыми зубами, он принес меня в комнату, где стояли янтарные часы, очень похожие на те, что когда-то купили мы с Маграром в деревне у дороги.
– Вот так и рождаются легенды, – сказала я, указывая на сочетание янтарных часов и цилиндра с золотистой энергии.