Они и в самом деле поднялись с постели только к двенадцати часам дня. Вот только на сон времени так и не нашлось…
***
Максим искоса посматривал на застывшее лицо Светланы, которая внимательно следила за экраном телевизора. Это была одесская станция, передавали новости, всё больше о событиях минувшей ночи.
Сильный пожар в двухэтажном особняке по улице Посмитного. Кошмарная трагедия, чёрная дата в истории Одессы. На первом этаже обнаружено пять сильно обгоревших трупов. Ориентировочная причина пожара: небрежное хранение легковоспламеняющихся жидкостей и неисправность электрических отопительных приборов. Сотрудники фирмы праздновали удачное завершение финансового года, какой трагический финал…
На Люстдорфской дороге найдена разбитая машина – результат непонятной жестокой аварии. В салоне – кровь, неподалеку от машины – оторванная кисть руки, но пострадавшие не обнаружены. Если кому что-либо известно об этом происшествии, просьба позвонить по телефону…
Светлана продолжала смотреть новости, а Максим запустил кофеварку и открыл холодильник. "Начнём с бутербродов, – решил он. – А рыбу я оставлю на вечер"…
– С чем бутерброды? – спросил он. – С ветчиной или сыром?
– Ты слышал, сказали, что их было пять?
– Думаю, Виктор с Германом уклонились от вечеринки…
– А икры нет?
– Икру вы с Николаем слопали…
– Вспомнил! – недовольно протянула она, – "слопали"… Да там её и было-то с пол чайной ложки!
– Слопали, – повторил Максим. – И не поделились.
– Мы с дальтониками не делимся!
– Я не дальтоник, – с достоинством ответил он. – Бери выше. Я – хроматический астигматик.
– Ух ты, – уважительно выдохнула она и отвлеклась, наконец, от ящика. – А что это такое?
– Кабы знал, то работал окулистом, а не масломером, – ответил Максим. Он уже нарезал копчёное мясо, солёные огурцы, сыр, достал из холодильника масло… – Давай-ка к столу поближе.
Она опять была в его рубашке, только на этот раз он точно знал, что под ней, под рубашкой, ничего не было. Ничего, кроме гладкой, нежной кожи… Знакомое родимое пятно застенчиво выглядывало из-под воротника…
– Эй-эй! – рассмеялась она. – Смотри не порежься.
Максим очнулся, посмотрел себе в руки и отложил нож в сторону. Он взял чашки, положил по одной ложке кофе и по две ложки сахара. Здесь у них вкусы совпадали.
Оба любили сладкое, и терпеть не могли горькое.
– Ты хочешь сказать, что цвета всё-таки различаешь?
– Ещё как! Просто иногда мне кажется, что "оранжевость" и "коричневость" люди выдумали нарочно, чтоб было чем морочить мне голову.
– То есть ты этих цветов не видишь?