– Боже мой, я понятия не имею, как быть! – вырвалось у Эммы.
Она вдруг вспомнила, что не одна. Дерек молча наблюдал за ней. Теряясь в сомнениях, девушка совершенно забыла о его присутствии, но теперь встретила взгляд, до такой степени полный тревоги и заботы, что сердце ее дрогнуло. Пусть он не ставил в грош землю, которую она любила всем сердцем, зато она сама, Эмма Маллой, много для него значила. Более того, он был добр и великодушен по натуре, и мысль о том, что придется отказать ему, была невыносима.
– Впервые слышу, что ты не имеешь понятия, как быть, – поддразнил Дерек. – Помнится, в Филадельфии тебя считали образцом спокойствия и уверенности в себе. «Невозмутимая мисс Маллой», помнишь?
– На этот раз я не подхожу под описание, – невесело усмехнулась Эмма.
– Может быть, я смогу тебе помочь? Расскажи, в чем дело!
При этих словах Такер скривил губы в саркастической усмешке: «До чего же ты наивен, мистер! Все это женские штучки, чтобы крутить нашим братом, как заблагорассудится». Он едва сумел подавить рвущийся наружу смех, думая о том, что Эмма Маллой научилась в колледже многому, в том числе дурить голову влюбленным бедолагам. «Подожди, пока тебя окольцуют, запрягут, как лошадь! До скончания жизни будешь ходить в узде, решая «проблемы», которыми она тебя еще замучает».
Такер прикинул, не выйти ли ему внезапно из-за угла и тем самым доставить «невозмутимой мисс Маллой» несколько неприятных минут, но все изменилось, стоило ей начать рассказ. Улыбка его исчезла, глаза сузились. Теперь он и не думал выдавать свое присутствие, наоборот, даже затаил дыхание. Эмма не вдавалась в подробности, поскольку Дерек и без того был возмущен до глубины души, но нетрудно было предположить, что надсмотрщик нарушил границы дозволенного и оскорбил ее.
Если бы кто-нибудь мог видеть Такера в этот момент, он поразился бы мрачному, пугающему выражению его лица. Застань он Слейда в тот момент, он задал бы ему такую взбучку, что из коридора надсмотрщика унесли бы за руки и за ноги. Правда, постороннего вмешательства не потребовалось. Дерек Карлтон подоспел вовремя и пресек дальнейшие гнусности. Каким образом? Не важно. Раз он собирался жениться на Эмме Маллой, он и был в ответе за ее покой и безопасность.
Так что же он, Такер, беспокоится?
– Теперь ты знаешь, что случилось, – говорила между тем Эмма. – Слейд… У меня от него мурашки бегут по коже! Как бы я хотела все рассказать отцу! Присутствие этого человека на ранчо отныне будет для меня невыносимым.
– Так за чем же дело стало! Расскажи, и пусть мистер Маллой уволит его.