– Нет, этого вряд ли достаточно. В таком густонаселенном городе, как Нью-Йорк, нам потребовался бы целый батальон охранников. – Клэнси нахмурился. – Видно, мне придется взять ее в Седихан.
– Но любому человеку не понравится, что его возят с места на место, даже не спросив согласия. – Гэлбрейт слегка улыбнулся. – У нее могут быть свои соображения на этот счет. Мы же не можем держать ее вечной пленницей.
– Я вообще не собираюсь делать ее пленницей. Черт, как мне все это надоело!
Гэлбрейт пожал плечами и направился к двери.
– Я приду завтра утром, и ты мне скажешь, что решил. Спокойной ночи, Клэнси.
– Спокойной ночи. – Клэнси постоял несколько минут, тупо глядя на закрывшуюся дверь. Страшно! Он знал, что сделать это необходимо, но от этого задуманное не становилось проще. У него непроизвольно сжались кулаки. Давай, сказал он себе, нечего тянуть! Он подошел к двери в спальню и коротко постучал. Затем, не дожидаясь ответа, вошел.
Лайза стояла у стеклянных дверей, глядя в сад. Ее силуэт выделялся на фоне закатного неба.
– Он сбежал, – сказал Клэнси. – Я подумал, что тебе будет приятно знать, что твоя совесть совершенно чиста. Болдуин теперь где-то в океане.
– Я знаю, что ты разочарован, – ровным тоном произнесла Лайза, не оборачиваясь. – Не думай, я не одобряю то, что он делает, но мне не хотелось быть причиной его…
– Я знаю, почему ты это сделала. Я не виню тебя. Но я считаю, что тебе надо быть осторожнее. Ты слышала, что он сказал тебе, прежде чем сбежать. Ты теперь в числе его врагов.
– Да, – безразлично сказала она.
Клэнси вздохнул. Это было даже хуже, чем он предполагал: ее голос говорил о полной апатии.
– Я снял охрану.
Лайза не ответила.
– Ради Бога, ну скажи что-нибудь! – воскликнул он. – Ну что с тобой? Я говорю словно со статуей.
– Прости. Я очень устала, – все так же ровно сказала она, напомнив ему маленькую вежливую девочку. – Мне лучше лечь.
– Подожди. Нам надо поговорить.
– Я устала, – повторила Лайза. – Пожалуйста, дай мне мои таблетки.
– Ни за что!
– Но ведь все кончилось. Ты же сказал, что снял охрану. А таблетки принадлежат мне, и я хочу, чтобы их вернули.
– Ничего не кончилось! И если ты думаешь, что я позволю тебе принимать…
Лайза резко повернулась к нему. В полумраке он не мог видеть ее лица, но все ее тело было напряжено, как тетива лука.
– Отдай таблетки. Я не могу без них, черт возьми!
– Тем более тебе нельзя их принимать. Перестань прятаться за них, Лайза. Тебе сейчас надо вытащить свою проблему на свет и все рассказать. – Ему было очень трудно сохранять властный тон. Он прекрасно чувствовал ее боль и отчаяние, заполнившие всю комнату. – Я помогу тебе всем, чем могу, но мы должны сначала выяснить, в чем проблема. – Клэнси подошел к письменному столу и включил лампу. И тут же пожалел об этом – столько мучительной боли было на ее лице. – Лайза, мы должны поговорить об этом. Так не может дальше продолжаться.