– Абгемахт, – соглашаюсь. – Можете передать вашим богам – если задание выполним и живые вернемся, всенепременно к ним в храм загляну и пару-тройку свечей поставлю.
– Надеюсь, – серьезно так заявляет Иллирий, – что тебе суждено будет выполнить этот обет, – и начинает посох подымать.
Я аж моргнул.
Договорились.
– Не понял, – говорю. – Что, прямо здесь проход и откроете?
Кара меня вместо ответа в бок локтем пихнула.
– Не мешай, – шипит. – Ему нужно сосредоточиться.
Гляжу – поп посох наперевес перехватил и начертил им в воздухе чего-то вроде прописной буквы «зю» с кривым хвостиком. При этом еще треск раздался, будто материю разорвали, и – дзынн – как фарфоровые тарелки друг о дружку. И – все.
Я моргнул, глаза протер – ровным счетом ничего не изменилось. Только Иллирий, когда посох свой опустил, пот со лба утер и вздохнул так, будто не деревяшкой в воздухе махал, а мешки с углем полчаса разгружал.
А Кара меня снова локтем толкает:
– Что ты сидишь? Поехали!
– Куда?
– Как куда? – удивляется рыжая. – В проход.
– Какой еще проход?
– В Травяной Мир. Ты что, Малахов, заснул? Он же прямо перед тобой.
Присмотрелся внимательно – вижу, стена замкового дворика перед машиной чуть колышется, словно в пруду отражается.
– Это, что ли, проход? – уточняю. – Вот эта рябь на стене?
– Да, да, да, это и есть проход, – орет на меня рыжая. – Скорее, он же затягивается.
Ладно, думаю, сквозь стену, так сквозь стену. В крайнем случае, постараюсь битыми фарами отделаться.
– Пристегнись! – командую.
– Проход – есть!
– Да верю я, что он там есть, – говорю. – А по ту сторону что? Вдруг там стадо бизонов пасется, а мы с разгона прямо в них?
– Быстрее!
Я педали до упора вдавил, передачу рванул – «Аризона» мотором взвыл и так вперед скакнул – меня чуть по сиденью не размазало. Влетели мы в стену, и последнее, что я еще услышать успел – как позади нас, в облаке бензина и пыли, отец Иллирий чихать принялся. Еще даже подумать успел – ну и могучий же у него чих… И тут нас как шмякнуло!
Поп, как выяснилось, все-таки просчитался. Точнее, недосчитал. Потому что влетели мы в этот Травяной Мир – как там его Иллирий обозвал, Невсклертиш, что ли? – где-то в метре над землей. Будь скорость поменьше – запросто могли бы скапотировать.
Повезло. Хотя посадочка – я уж другого слова не подберу – была еще та. Шмякнулись, подскочили – это на «Додже»-то, – обратно плюхнулись и только после этого мало-помалу затормозили.
Отпустил я руль, мотор заглушил, потянулся за пилоткой – пот со лба утереть, – да так и замер, не дотянувшись.
Черт!