Но автомат мне бы сейчас куда больше пригодился.
Обыскал кабину, еще пять обойм нашел. Ну и мелочи там всякие – кисет с махоркой, инструменты – я их даже трогать не стал – в «Додже» лучше лежат. Лопатку только саперную прихватил, а то большая есть, а маленькой нету.
Полез в кузов, подковырнул-лопаткой верх с одного ящика – снаряды. 76-миллиметровые, осколочные. А в других ящиках бронебойные, фугасы – я уж по маркировке различил.
Черт, думаю, пушку бы еще к этим снарядам. Не из пулемета же ими стрелять. Мне б патронов или гранат.
Хотя, стоп. Чем, думаю, черт не шутит. Вдруг кроме снарядов они ее еще чем-нибудь загрузили. Перелез к кабине, в щель между ящиками просунулся – есть! В самом низу, на днище, два ящика – гранаты, я их сразу узнал, в роту в такой же таре поступали, и еще минимум один ящик с патронами. Насчет него я точно уверен не был, но, похоже, к автоматам.
Я чуть было не взялся эти ящики доставать на радостях. Даже приподнял верхний и опомнился. Ты что, думаю, Малахов, совсем от счастья очумел? Тут взводу на пару часов работы – ящики эти перекидать. И потом, куда ты их сгружать будешь? На землю? Никто, кроме тебя, на эти ящики не позарится, как стояли, так и будут стоять. А я завтра у местных пару подвод мобилизую и народец – на разгрузку.
Походил вокруг полуторки, пооблизывался. Прикинул, нельзя ли ее «Доджем» выволочь, но раздумал. Тут ведь до дороги – километров семь, да и дорога местная еще та – только что танками не разбита.
Возвратился обратно к «студеру», смотрю – что такое, нигде рыжей не видно. В «Додже» нет, в кабине тоже, в кузов заглянул – и там нет.
– Ау, – зову ее, – прекрасное виденье. Ты куда спряталось?
– Мне идет?
Повернулся – и вот тут-то точно за борт «студера» уцепился. Чтобы не упасть.
И даже не в том дело, что она в форму переоделась – а просто взяла и гриву свою рыжую на одну сторону зачесала. А я смотрю и только глазами хлопаю. А она улыбается.
И видно мне теперь, что ростом она не ниже и не выше, а как раз с меня, только стройная очень. И лет ей… черт, да она же совсем девчонка еще, хорошо, если семнадцать есть, а скорее всего шестнадцать. Но красивая – слов нет. Смотрит на меня, сапожками хромовыми переступает.
– Ну как? – спрашивает. – Хорошо?
– Просто замечательно, – отвечаю. – Любая танковая колонна остановится поглядеть на такое. И даже флажка не надо – одних волос хватит.
Черт, вот как надела она эту форму вместо своего тряпья доисторического, сразу на человека стала похожа. И не просто на человека. Эх, думаю, вот бы пройти с ней под ручку мимо строя – у всех бы челюсти поотвисали.