Внезапно скотина шарахнулась из стороны в сторону, тревожно замычала. Послышались чьи-то мелкие торопливые шажки, неожиданно затихли мыши. Затем кто-то скребнулся в наружную стену сарая, протяжно зашуршал, громко грохнулся о запертую калитку, заковылял в обратном направлении. Скрипнула приставная лестница, пару раз дернулась, стуча о дверцу, затихла. Тук-тук-тук-тук-тук — отозвались жерди короткой загородки.
— Да что это за ква? — Нащупав ремень, Олег застегнул его у себя на поясе, поднялся, на четвереньках подполз к чердачному окну, выглянул наружу.
В свете яркого полумесяца он увидел человеческую фигуру, медленно пробиравшуюся вдоль стены дома к углу.
— Эй, мужик, ты кто? — окликнул его ведун. Фигура замерла, потом медленно повернулась. Желтый свет луны старательно обрисовал темные провалы глаз, блестящие зубы безгубого рта, лохмотья на неправдоподобно тощем теле, белые костяшки вместо сапог.
— Ква, — сглотнул Олег. — Мужик, давай считать, что я тебя не окликал?
Фигура, оттолкнувшись от дома, торопливо заковыляла к хлеву, вцепилась в лестницу, полезла наверх. Середин, упершись ногой в верхнюю ступеньку, с силой ее оттолкнул — и лестница вместе с уродом ухнулась на землю. Монстр, недовольно похрюкивая, вылез из-под нее и вместо того, чтобы поставить обратно, побрел к дому, принялся шкрябать ногтями по стене, словно пытаясь забраться.
Олег торопливо отполз от края, потряс левой рукой, поднес запястье к уху. Ничего. Проклятый крест не нагревался ни на градус!
— Что, боярин тебе, техника святая! — полушепотом выругался он, снова выглянул наружу.
Странная тварь все еще ковыляла туда-сюда под лазом на сеновал.
— Да-а, туповат ты, братец, изрядно, коли даже лестницами пользоваться не умеешь, — сделал вывод ведун. — Неужели это ты наводишь столько страху на богомольных туземцев? Не стыдно?
Монстр недовольно заурчал. И тут Середин увидел, как через огород ковыляет к хлеву еще одно чудище. Впрочем, какая разница? Если они все равно не способны забраться наверх, то почему бы просто не пойти и не лечь спать?
— Поспишь тут с вами, уродами, — уже вслух пробормотал Олег.
Просто лечь спать он не мог. И не столько потому, что твари всю ночь станут бродить вокруг, шаркая по стенам, сколько потому, что он был ведуном. И старый Ворон целых шесть лет учил его истреблять нечисть, а не прятаться от нее.
— Ладно, — повел плечами Середин. — Коли они не нагревают крест и являются тварями естественными, то на них хватит обычной сабли. А если нечисть — то против серебряного кистеня им никак не устоять. И-эх, где наша не пропадала!