Естественно, все тотчас же уставились на меня. Только человек, лежащий у стены, так и не пошевелился.
«Жив ли он вообще? – подумала я. – Даже если и жив, то серьезно ранен или болен…»
– Хелло, Поль! – приветствовала я француза, не без основания полагая, что нам с ним вдвоем придется раскручивать собеседников и пасовать друг другу инициативу, как мяч на волейбольной площадке. Создавая друг для друга голевые ситуации…
– Садись, старший лейтенант, – показал мне Поль на голый каменный пол рядом с собой. – Знакомься: врачи, такие же пленники, как и мы… Между прочим, – твои соотечественники…
Сердце мое радостно прыгнуло. Значит, я не ошиблась!.. Но где же Судаков?
– Что с ним? – спросила я по-русски, кивнув на лежащего у стены. – Ранен?
– Не повезло Алексею Вениаминовичу, – ответил один из мужчин. – Привалило в Кайдабаде во время толчка, еле вытащили из завала…
Теперь чуть не подпрыгнула я сама. Это же Судаков! Но почему же генерал Васильев сказал мне вчера, что он абсолютно лысый? Даже как особую для меня примету его лысину называл… Чтобы не спутала.
Я взглянула на безжизненно лежащего у стены и поняла, почему издалека не сумела разглядеть этой особой приметы. Человек с головой был накрыт чем-то вроде овечьей или бараньей шкуры. Холодно же по ночам, а он ранен… То, что я приняла за его собственную шевелюру, оказалось всего лишь овечьей шерстью… А рост разве разглядишь у лежащего человека.
Но я должна была убедиться своими глазами, что это именно тот, кого я ищу. Я осторожно отогнула с головы край его «покрывала», и моим глазам предстала просто великолепная лысина, без единого волоска, поблескивающая в слабых лучах утреннего солнца, бьющих прямо из маленьких оконцев под потолком.
– Жив он? – спросила я с сомнением.
Тот, кто мне отвечал, откинул с Судакова шкуру, взял его за руку, нащупал пульс. Утвердительно, но поджав губы, покивал головой.
– Жив пока… Не знаю, надолго ли? От этих скотов помощи не дождешься…
– Что с ним… было происходить? – спросил Поль, с заметным трудом подобрав русские слова, хотя мне казалось, что он гораздо лучше умеет объясняться по-русски и сейчас это зачем-то скрывает…
«Молодец! – молча одобрила я его инициативу. – Только вот переигрывать не нужно. А вопрос своевременный, очень к месту пришелся. Не могу же я одна проявлять повышенный интерес к этому человеку… Это подозрительно, в конце концов… Но, подожди-ка, дорогая, – разве ты говорила Полю, что интересуешься именно Судаковым? Почему он тебе в этом подыгрывает?..»
Я не удержалась и внимательно посмотрела на Поля. Тот, казалось, моего пристального взгляда вовсе и не заметил и был по-прежнему спокоен, сосредоточен и нисколько не напряжен.