Валентина Сергеевна встала и взволнованно заходила по комнате. Машинально взяла рюмку с коньяком, так же машинально выпила. Струмс посмотрел на нее с одобрением:
— Итак — в бой! А тылы я обеспечу.
Петухова задумалась, как бы прикидывая и взвешивая свои возможности. Наконец спросила:
— Ну, а что это даст?
Струмс встрепенулся:
— Помилуйте, голубушка, неужели вам самой неинтересно? Разве представится возможность пережить еще раз такое захватывающее приключение?
Петухова засмеялась. Удивительно, за несколько дней в ее мировоззрении произошли заметные сдвиги. Мир перестал состоять из черных и белых тонов, наполнился красками, засверкал, как солнце в луже после дождя.
— Согласна, — просто произнесла она.
— Итак, повторяю, — будничным тоном продолжил Струмс, — никаких активных действий не предпринимать, о каждом шаге докладывать мне лично, телефон у вас есть. Для начала сходите в архив к Забалуеву. Ничего ему не рассказывайте. Просто присмотритесь к нему повнимательнее. Какие-нибудь странности в поведении, в разговоре… фиксируйте все. Ну, а теперь — домой. Сейчас я распоряжусь, вас отвезут.
Близился вечер, когда Петухова вошла в здание архива. Без стука открыла дверь кабинета Забалуева. Старичок сидел, склонившись над бумагами. Услышав шум, он поднял голову, и лицо его расплылось в приветливой улыбке.
— Валентина Сергеевна?! Какими судьбами?! Давненько, давненько вас не было видно. С чем пожаловали?
Петухова пристально посмотрела на него, не зная, как себя вести.
«Что это? — подумала она. — Неужели он будет отрицать, что мы виделись три дня назад?»
— Петр Петрович, да ведь я была у вас в этот понедельник.
— В понедельник? Что вы, Валентина Сергеевна! В понедельник архив не работал, у нас был санитарный день.
«Ну что ж, — решила Петухова. — Не была, так не была».
— Значит, я ошиблась, может, только хотела зайти.
— А что вам понадобилось?
— Да вот интересуюсь деревенькой одной, Лиходеевка называется.
— А, знаю. — Архивариус насмешливо поглядел на нее. — Говорят, там колдуны живут, мертвецы по лесам ходят. — Глаза его так и светились злорадством.
«Конечно, это он, — убедилась библиотекарша, — Все знает, да еще и издевается, сволочь».
— Петр Петрович, давайте говорить откровенно, что вы от меня хотите, зачем травите, подсылаете нечисть?
— Товарищ Петухова, да вы здоровы ли? — Лицо архивариуса приняло озабоченное выражение.
Валентина Сергеевна вскочила и рванулась к дверям.
— А затем, милая, — вдруг раздался сзади детский голос, — что ты нужна нам.
Петухова стремительно обернулась и увидела, что на стуле, где только что сидел Забалуев, теперь сидит давешний белобрысый мальчик, виденный ею последний раз на дороге. Ребенок холодно улыбался и грозил ей пальчиком.