— Конечно, ты прав, — согласился Фукс. — Дело совершенно непонятное. И незачем себя обманывать. Мы просто не знаем, что могло произойти. Я повторяю это пятнадцать раз на день всем этим корреспондентам из видеотронии, но они не желают мне верить. У них в голове не умещается, что мы и наши автоматы можем чего-то не знать. Сами они выдвигают предположения одно нелепее другого, но мне не верят.
— Ну что ж, повторим теперь им это в шестнадцатый раз, теперь уже вместе… Но ведь не ради этого вызывал ты меня с Земли?
— Нет, не ради этого. Здесь дело в другом. Видишь ли, Томпи… Ты теперь единственный из знакомых с ним людей, оставшийся в живых… — Неужели?!.
— Да. Я узнал, что ты несколько семестров слушал курс космогонии еще в марсианском институте.
— Возможно, но что из этого? — Томпи вопросительно посмотрел на Фукса.
— Просто я думаю, что лучше тебе находиться здесь, когда он вернется. — Далеко он сейчас?
— Его космолет уже входит в солнечную систему, и сейчас он находится примерно в полумиллионе километров от Земли.
— Значит, мы вскоре перейдем на визуальную связь?
— Да, его можно будет увидеть на экране, как только он поравняется с Луной. — А скорость?
— Выключена в соответствии с программой полета.
Томпи подошел почти вплотную к экрану космоэмитора и тихо спросил:
— А имя?.. Как его звали?
— Не помнишь разве? — Фукс глянул на него, на минуту оторвавшись от экрана. — Его звали Бан.
— Бан?.. Да, теперь припоминаю. Мы еще называли его Бананом. — Томпи неожиданно улыбнулся. — Банан? Что это?
— Фрукт такой. Можешь полюбоваться на него в музее ботаники. Да, в наше время, два века назад, нам, кроме искусственных продуктов, случалось едать и настоящие бананы…
— А он был похож на этот… как его… банан?
— Нет, скорей всего нет. И подумать только! Старый Банан подлетает к Земле теперь, когда имена его учеников позабыты даже их собственными внуками!
— Бессмертие — привилегия космонавтов.
— Бессмертие? Нет, они далеко не бессмертны… Просто, они спят, запертые в тесных ящиках космолетов, хоть и удаляются с каждой секундой на десятки тысяч километров от звезды, которая некогда была их солнцем. Да, в анабиозе…
По мере приближения космолета Бана к Земле связь улучшилась настолько, что автоматы сочли возможным перевести ее на видео. Томпи вместе с Фуксом стояли перед экраном видеотрона, когда он засветился блеклым светом, показывая кабину космолета. Там под путаницей проводов в прозрачном герметическом контейнере лежал Бан. Автоматы уже начали выводить его из состояния анабиоза. Главный координатор был настолько перегружен, что передавал только данные, необходимые для поправок в прокладывании трассы космолета.