Раничев улыбнулся. А и в самом деле – хорошо будет!
– Ты чего тут вынюхиваешь, шпынь?
Погруженный в размышления Иван и не заметил, как стемнело. Он стоял один-одинешенек под мелким дождем, на сожженной пустоши, на приличном отдалении от срубов. А сзади к нему подошли двое. И еще пара хоронилась в отдалении за кустами. Раничев оглянулся, положив ладонь на рукоять кинжала. Смешное оружие – что кинжал против четверых, вооруженных… ну да – дубинами. Двое подходивших к нему были чем-то похожи: оба кудлатобороды, приземисты, в одинаковых суконных шапках безо всякого меха, в простых кафтанцах с прорехами, в подвязанных лыком поверх онучей подошвах. Голь-шмоль перекатная. Тати! Бежать? Догонят, да не побежишь особо по грязи-то. Сражаться? Ну удастся заколоть одного-двух, вряд ли больше… Выход один – напугать! Главное, понаглее, побесстыднее…
Иван подбоченился, взглянул строго:
– Эй, вы двое! Почто шапки не сымаете? Аль давно не пороты? Так ужо, сейчас… – Он неожиданно посмотрел куда-то в сторону и свистнул. – Эй, Макарка, Титко, мать-перемать. Да где вас черти носят? Тати ночные посовсем обнахалели, шапки не сымают, в поруб их да кнута!
Услыхав такое, мужики озадаченно переглянулись и попятились.
– Куда?! – строго рыкнул на них Раничев. – Кто таковы будете?
– Ты не серчай, батюшка, – оглядываясь, залопотали тати.
Краем глаза Иван приметил, что тех двоих, что скрывались за кустами, давно уж простыл и след.
– Мы Колбяты Собакина люди, – один из мужиков наконец снял шапку и поклонился. То же самое, зыркая вокруг глазами, проделал и второй.
– Колбяты Собакина? – переспросил Раничев. – Знаю такого, боярин справный. Друг мой. – Оглянувшись, Иван махнул рукой: – Эй, робята, то знакомцы, ждите, поскорости подойду к вам. – Обернулся к мужикам, сверкнул очами: – А почто ж вас Колбята на ночь глядя в город отправил?
Мужики явно замялись. Раничев про себя усмехнулся. Еще бы не замяться, поди, отправил их сам Колбята на лихой промысел – хватать одиноких путников да верстать в холопы, людей-то после нашествия мало осталось. Да и мужички – те еще душегубцы, судя по виду. Кого и приведут к боярину, а кого и… Интересно, как это усадьбу боярскую гулямы не пожгли? А, да ведь Аксен-то… Поди, не дал запропасть добру-то, хоть и не особо чествовал батюшку. Ну да не вечен Колбята, помрет – все Аксену достанется, больше-то сынов нет. Ну Колбята, Колбята, борода многогрешная, по-прежнему людоимством промышляешь, как и в старые времена, ну а сейчас-то, в безлюдье, и подавно.
– По здорову ль Аксен Колбятыч? – ехидно осведомился Иван.