– Атанда! По коридору отара [146] прет. С берданами! [147] Вохра [148] банковская, как будто.
– Дай им пугача, – распорядился главарь.
Караульщик выпустил в коридор длинную очередь, швырнул ручную бомбу и захлопнул дверь. Где-то за стеной ухнуло, с потолка посыпался известковый снег.
– Мой сидор [149] – под завязку! – бросил атаману один из тех, кто собирал деньги за стойкой.
– Плетовать [150] пора, – взваливая на плечо туго набитый мешок, сказал другой.
Главарь взглянул на часы:
– Алмазно! Слепили грант за пять с половиной минут.
Он кивнул пулеметчику на лежащих на полу людей:
– Подымаем этих фраеров и – выходим!
* * *
Заслышав глухие звуки выстрелов, милиционер Еремеев рванулся вверх по лестнице, но что-то больно ударило его в спину, ноги стали ватными и непослушными, сознание помутилось, и он рухнул на ступени.
Перепуганные водители инкассаторских машин высыпали на мостовую и, обнажив револьверы, двинулись к банку. Истошно закричала толстая лоточница, и улица замерла. Подозрительные молодые люди у афишной тумбы побежали по тротуару, стреляя на ходу в спины водителей-инкассаторов. Не ожидавшие засады несчастные не сумели ответить ни единым выстрелом.
Прохожие вдруг поняли, что вокруг нет ни одного милиционера и что улица находится во власти бандитов. Началась паника: люди разбегались кто куда; извозчики осаживали лошадей и круто разворачивали их назад; губисполкомовский «фиат» наскочил на фонарный столб, – из развороченного радиатора вырвались густые клубы пара. Спокойным и невозмутимым среди этого хаоса и десятка трупов оставался только Володька Умник. Прислонившись к тумбе, он со зловещей усмешкой курил папиросу.
– Ну че, Вова, сработали, а? Сгондобили дельце? – крикнул, подбегая к нему, Музыкант.
Его била лихорадочная дрожь, глаза бешено вращались, на губах играла сумасшедшая улыбка. Умник вынул изо рта папиросу и пустил на булыжник длинную слюну:
– Дело только начинается. Счас легавые подскочат. Вели ребятам схериться промеж карет [151] и тыхтунов.
* * *
Сообщение о налете на Госбанк поступило в 9.48. Дежурный по городу губернского управления Рабоче-крестьянской милиции в отчаянии бросился в кабинет опергруппы, но, вспомнив, что все отправились на пожар, побежал к банку…
Черногоров приказал группе Рябинина двигаться на место происшествия.
Во внутреннем дворе уже поджидал открытый голубой «рено».
– Скорее! – поторапливал сидевший рядом с водителем начальник Особого отделения ГПУ Свечников.
Андрей, Непецин и Деревянников забрались в машину, на подножки прыгнули два «особиста» и Титушкин из «комендантской».