– Сделаю приемку гидравлического пресса, а затем отправлю вагон в адрес нашего завода. Должен за пару дней управиться.
– Ага, – Полина задумалась. – Во вторник есть ночной поезд, с ним и поедешь обратно. Я тебя провожу, а сама останусь погостить недельки две у бабушки. Идет?
– Вполне, – согласился Андрей.
– Тогда я берусь подготовить поездку! – запальчиво сказала Полина. – Поговорю с папой, он сделает нам отличные места в пульмановском вагоне.
– А это удобно? – нахмурился Андрей.
– Абсолютно. Для ОГПУ на транспорте всегда есть бронь. Ни о чем не беспокойся, отец все устроит.
Она подошла к Рябинину и поцеловала.
– Я так рада, Андрюша! Мы вместе поедем в путешествие, целыми днями будем вместе, погуляем по берегам Невы, ты навестишь своих родственников. Кстати, кто у тебя там?
– М-м… тетушки-дядюшки, – Андрей покрутил пальцами.
– Ну ты же соскучился по ним, правда?
– Еще как! – он кивнул и обнял Полину.
– От тебя пахнет солнцем… – прошептал Андрей, целуя ее щечки и шею.
– Ага, я загорала… купалась… – прикрыв глаза, промурлыкала Полина.
Андрей поцеловал ее в губы и усадил на подлокотник кресла:
– Поведай, как сходили в поход.
– Чудесно прогулялись. Ловили рыбу, проводили конкурсы, пели песни. Вечером сложили костер, подвели итоги учебного года… А как у вас на заводе? Судя по твоему виду, потрудились на славу?
– Не то слово! Удивительные вещи творятся, – весело откликнулся Андрей. – Сегодня мы очищали помещение от мусора, долбили пол под трубы. Комса трудилась как заводная – слаженно, с огоньком. Таскали землю с песнями, задорно, наперегонки. Откуда только силы взялись, ведь начали сразу после рабочего дня. А марафон предстоит многодневный, забот почти на месяц.
Полина мечтательно поглядела в потолок:
– Да, на заводах и фабриках интересно. У вас – задор, энтузиазм, кипучая молодая кровь. Вечно ребята что-то выдумывают, ищут себя… Только там, где есть первозданный народный дух, и осталась чистая революционная страсть. Мои школьники тоже горят идеями, жаждой деятельности во благо страны. Знаешь, какие у них лучистые глаза, когда они говорят о будущем? Такие, что становится стыдно своих греховных мещанских мыслей, этой чертовой усталости и разочарованности…
– Поли-ина! – укоризненно протянул Рябинин.
– Нет-нет, не перечь, Андрюша. Для них сумерки остались позади безвозвратно, впереди – светлая дорога, счастье. Мы же тянем за собой груз сомнений и цинизм разума.
– Неужели ты сомневаешься в грядущем счастье? – тонко улыбнулся Андрей.
– Я? – Полина посмотрела ему в глаза строго и испытующе. – А ты? Мы молоды, а сколько уже чертей рогатых насмотрелись?