– Я тоже думаю, что больше он ничего не знает, – согласился Шигин, пропуская лирику заместителя. – Пуст, как бочка с пивом, мимо которой прошел взвод алкашей.
Мещеряков рассмеялся. Колотилов обрадовался, посчитав, что все сделал правильно, раз гости довольны. Пытаясь улыбнуться, надул дряблые щеки.
Все так же скалясь, Майкл подошел к депутату, похлопал его по плечу. И тут же брезгливо вытер мокрую руку об штаны.
– Ну, раз все – значит, все, – улыбка пропала с лица босса «Доброй пираньи». – Это ты молодец.
Колотилов заулыбался еще шире, преданно глядя в глаза ночного визитера.
– Теперь будем вешаться, голубчик, – объявил Шигин.
Дмитрий Александрович открыл рот, сдулся. Он уже было поверил, что все не так страшно, все обойдется… И тут…
– Как?! – чуть не плача, спросил он.
– Как-как? – дружески подмигнул Шигин. – Обычно, как все. На веревке. С табуретки прыгаем – и привет!
Колотилов и до того был мокрым, а теперь пот ручьем потек по щекам. Подручные Шигина в это время по-хозяйски взялись за дело. Нацепили перчатки, аккуратно сняли с крюка в гостиной люстру, приладили к нему веревку. Один из людей Майкла повис на тросе, проверяя: выдержит ли конструкция. Затем палачи глянули на депутата – грузного рыхлого мужчину – и взялись проверять крюк заново, повиснув на веревке вдвоем. Выдержал…
– Может, не надо? – заикаясь от страха, пробормотал депутат.
Лицо его стало серым.
– Надо, надо, голубчик, – Шигин, забывшись, приобнял жертву за плечи и вновь брезгливо тряхнул мокрой ладонью. – Тьфу, черт!
– А-а-ам-м-м-м! – депутат хотел заорать что есть мочи, но подоспевшие «сотрудники» Майкла быстро заткнули жертве глотку.
– Ну вот, начинается, – грустно пробормотал Шигин, наблюдая, как в рот пленнику заталкивают кляп. – Нервные сцены, истерики. Как я все это ненавижу…
Депутату вывернули руки за спину, замотали скотчем. Колотилов дернулся и вдруг замычал, затряс головой.
– Я не буду много говорить об этической стороне вопроса, – Шигин уселся на стул перед приговоренным к смерти. – Не буду, хотя мог бы. Сама по себе лаборатория «Ноев ковчег» – чудовищна. Конечно, цель декларировалась высокая, благородная – создать панацею от бед двадцать первого века. От уже существующих и тех, что скоро возникнут. Это здорово…
Шигин взял в руки моток клейкой ленты и вдруг усмехнулся. Припомнил: точно таким же офисным скотчем вязали руки Александру Рудакову и Алене Маркиной, когда пытали и убивали по приказу Колотилова.
– Однако, Дмитрий Александрович… По-моему, даже у любого беспредела должен быть какой-то предел, – сам того не заметив, Шигин перешел на «вы». – В последние дни Ярес будто с цепи сорвался: расстрел «Скорой», массовые убийства на территории базы «Ноев ковчег», пытки близких Сергея Позднякова. То есть поймите правильно, я сам готов без стеснения и жеманства применять силу, но… Но даже мне стало неуютно: что от вас и Яреса ждать завтра, если сегодня вы