Если он пронесет мешок сквозь темноту, поставит его на обочине перед арендуемым им коттеджем, то у енотов будет два дня, чтобы распотрошить его.
Не могу оставить этот мешок здесь. Только не в доме.
Стрелки на тикающих часах показывали 8:07.
В доме были включены все светильники. Они сияли у него за спиной, когда он выходил наружу. Он забросил черный мусорный мешок в дальний угол веранды. Постоял в полумраке, вглядываясь в темень за окном.
Раздался хруст шагов по морозной земле. Вдали. В темноте. Под деревьями. Тишина. Ближе. Двигающаяся в ночи тень. Стала материальной. Приняла очертания человека. Невысокого. В плаще. Шляпа скрывала лицо. У него что-то было в левой руке, он подходил ближе, все ближе…
В полумрак веранды вступил Харлан Гласс, руководитель центра по борьбе с терроризмом при ЦРУ. Указательный палец его правой руки, одетой в перчатку, был прижат к губам.
Храня молчание, Джон проследовал за человеком в шляпе в дом.
Сердце громко стучало.
Сохраняй спокойствие.
Харлан Гласс притворил за собой дверь. В руке у него был плоский дипломат. Пальцем одетой в перчатку руки он щелкнул кнопкой на небольшой пластиковой коробочке, которую достал из кармана плаща.
Он провел коробочкой вокруг стереосистемы Джона. Выдернул из розетки автоответчик. Внимательно осмотрел комнату. Потом положил коробочку на кофейный столик и пристроился на старом, облезлом стуле.
Джон так же молча устроился на кушетке.
Старый цэрэушный зубр расстегнул плащ. Он аккуратно положил свою мягкую шляпу на кофейный столик.
– Ненавижу шляпы, – сказал он.
Джон прикрыл глаза. Гласс между тем продолжал:
– Полагаю, что могу доверять тебе.
– Полагаю, что это мой дом, – сказал Джон.
– Ты думаешь, это имеет значение? – Гласс продолжал сидеть в перчатках. – Кто-нибудь еще приходил сюда сегодня вечером?
– Нет.
– Были телефонные звонки?
– Это что, ваше дело?
– Это наше дело, – сказал Гласс, – или я сейчас уйду.
Он подождал, наблюдая, как в глазах Джона постепенно разгорается интерес.
Наконец Джон ответил:
– Мигель Зелл звонил. По поводу завтрашних слушаний.
– Да, я понимаю его подход. Он говорил о чем-нибудь еще?
– Нет.
– Разговаривал с кем-нибудь еще?
– Мы с мамой обсудили погоду в Южной Дакоте.
Гласс вздохнул:
– Вынужден поверить тебе. А ты поверь мне.
– Вы большой начальник в управлении, и доверять вам – моя обязанность.
– Я скорее предпочел бы услышать от тебя в ответ дерзость, чем это.
Ничего не говори. Жди.
– Хорошо, – сказал его незваный визитер. – Терпение и осторожность – вот единственные добродетели, которыми должен обладать шпион. В любой момент, когда захочешь меня остановить, сразу говори, так как на кон поставлена твоя жизнь. Ты не должен обсуждать то, что я тебе сейчас расскажу, с кем-нибудь еще: ни с твоим непосредственным начальником Зеллом, ни с твоим наставником Вудруфтом, ни с заместителем директора Алленом, ни даже с самим директором. Мы находимся на минном поле.