– Какое? Свое?..
– Естественно, не чужое. Трусики, лифчики...
– Не буди зверя, Петрова!
– А что ты делаешь? Ты поужинал?
– Да, и теперь лежу в кровати...
– Из храмовой отделки?
– Именно на этом ложе. У меня темно-синие простыни с желтыми звездами и лунами... Я голый.
– Неужто совсем?
– В чем мать родила... И мне кажется, ты рядом. Вот я прикасаюсь к тебе, трогаю пальцами грудь...
– Мечтать не вредно. Спокойной ночи, Сердюк.
– Погоди! Ты стираешь белье руками?
– Разумеется, это очень тонкие и нежные вещи...
– Можно потом... я буду стирать их сам?
– Ради бога! – Она взглянула на ворох постельного белья. – Ловлю на слове.
– А если сейчас приеду к тебе?
– Стирать мои трусики?
– И это тоже...
– Сердюк, надо соблюдать правила, – безапелляционно заявила она. – До свадьбы ни капли – после свадьбы хоть ложкой.
И положила трубку на рычаг.
Потом она загрузила в машину простыни и пододеяльник, засыпала порошок и погнала стирку по новой...
Крикаль встретил ее, как всегда, радушно, то есть развел руки, улыбнулся и сразу предложил присесть.
– Ну, драгоценная моя? С чем пожаловала в мою опочивальню? Хочешь забрать заявление?
– Нет, Стас. Я все решила...
– Правильно решила, – пустился в рассуждения Крикаль. – Не стоит менять одни фрагменты жизни на другие. Следует заменить весь интерьер сразу: работу, мужчину и желательно квартиру. Я уже не говорю про наряды, бижутерию...
– Стас, мне нужен день, сегодня, – ввернула свое Надежда. – Отпустишь? Я один лишний отработаю.
– Всего-то тебе нужно – один день? – усмехнулся он и стал смотреть какие-то графики в компьютере. – Как мало человеку надо... Вот если бы ты попросила у меня жизнь... Я бы тебе ее дал!
– А день дать не можешь?
Крикаль пожал плечами, глядя в монитор.
– Сегодня у нас двадцать третье? В общем, у тебя задел есть... В Отечестве все спокойно... Ваня Беспалый вообще говорит: война, мол, кончилась... А куда собралась? Уж замуж невтерпеж?
– За город, – неопределенно ответила она.
– В выходные нельзя?
Пришлось врать.
– Отец машину заказал, переезжает с дачи в Москву.
– Святое дело!
Надежда вскочила.
– Спасибо, Стас... Заявление написать?
– Обойдемся без формальностей. Кстати, ты Ивана видела?
Вкрадчивый тон шефа не предвещал ничего хорошего. Она села.
– Видела...
– А он ведь из-за тебя увольняется, девочка моя. Тоже решил перекроить жизнь...
– Я за него не отвечаю, Стас...
– А морально? Нет? – Он откинулся на подвижную спинку кресла. – Эх, Надежда! Вы были такой парой! И я искренне радовался за вас, на свадьбе собирался погулять...
– Искренне?
– Ты не веришь в мою искренность? Не бойся, говори. Я на тебя не обижусь.