– Чье же посольство? – спрашивают наконец. – Кто послал?
– Сарский государь Ураган, – сказал ярый муж.
Мытари затылки почесали, могучими плечами пожали.
– Не слыхали о таком государстве. Где хоть есть такое?
– В степях у моря. Оттуда и идем!
– На кой же ляд?
Государь не велел называть истинной причины похода, поэтому воевода и уклонился.
– А любо узнать, как живут теперь в Рапеях, каким богам молятся, чем кормятся.
Застава и вовсе глаза вытаращила: видимо, у святичей не принято было без торговой нужды сквозь земли ходить. Стоят, переглядываются, думают, и разбойного народу возле засеки все прибывает. Должно, заподозрили что-то, не хотят пускать или пошлину взять желают, только не знают, за что и чем.
– Почему же вы на святском языке говорите? – опомнились. – Коли чужеземцы?
Важдаю бы покривить душой и сказать: мол, научились, чтоб рапеев понимать, и пропустили бы, поскольку на вид-то добродушными были и глядели с любопытством. Но воеводу гордыня взяла, как сродника могущественного государя, несколько лет назад разбившего персов.
– Это не мы на святском языке, это вы на сарском говорите! – ответил с достоинством, полагая, что за речь хотят пошлину взять.
Тут мытари загудели возмущенно, заоглядывались назад, расступились и закричали:
– Пестун! Пестун, погляди, послушай! Иноземцы нашу речь похитили и еще дерзят нам!
И вышел из толпы седобородый старик, видно, воевода разбойный, оглядел воинство и молвит:
– Они не только чужую речь похитили. Они еще и чужие шапки носят!
– Да это наши шапки! – возмутился ярый муж. – Государем жалованные!
– Такие шапки прежде Скуфь носила, – печально вымолвил Пестун. – Отвечайте, самозванцы, чьи вы на самом деле?
– Мы и есть Скуфь!
Разбойный воевода на меч свой длинный оперся, плечи опустил.
– Нет более этого славного народа, – говорит. – В жиру сгинул, и мы теперь скорбим. А вы снимите-ка скуфейки и впредь не смейте носить.
Важдай бич из-за пояса выдернул.
– А ну, расступись! Дай дорогу!
Мытари лишь засмеялись.
– Коли речь нашу понимаете – внемлите, – сказал строже Пестун. – Бросайте шапки на землю. Не то сами сымем!
– Скуфь ни перед кем шапки не ломает!
– Вот и поглядим, Скуфь вы или самозванцы. – Старик махнул рукой своим. – Отнимите у них скуфеечки!
Сам же взглянул с прищуром из-под низких бровей и неторопливо пояс с мечом расстегнул, отложил в сторону, затем кожаные латы стащил, оставшись в одном рубище. И вся его шайка тотчас начала разоболокаться.
Чуть помедлив, и ярый муж скинул доспехи, однако шапку оставил. И не успели они еще схватиться со святским воеводой, а только кругами походили, а обе рати вмиг сбросили латы и кольчуги да со свистом и гиканьем ринулись друг на друга.