- Однако, я ваш гость, - спокойно произнес Уилл.
И Авоа все-таки добился аудиенции.
Вездеход доставил Кал Дона и землянина к дворцу. Кал Дон остался ждать на балконе, а Уилла ввели в тронный зал.
Оглядевшись, он заметил в противоположном конце зала возвышение, на котором стоял трон Властителя. Уилл направился к нему, прокладывая себе путь через толпу, которая замолкала при его приближении.
Уилл остановился у трона, охраняемого стражей, и обратился к высокой фигуре с зеленоватым лысым черепом:
- У меня не было намерений совершать какое-либо преступление в вашем мире, - твердо произнес он.
- Властитель знает это, - напыщенно сказал камергер.
- Я прибыл сюда по делам. По тем самым делам, которые приводят сюда стольких существ из разных миров. Без Дунбара было бы невозможно торговать, но и Дунбар без торговли был бы ничем, разве не так. Значит, если чужаки должны уважать законы и обычаи Дунбара, то и Дунбар обязан уважать жизнь тех, кто приезжает сюда по своим делам. Разве смерть это справедливая кара... - Уилл оборвал себя, потому что Властитель вдруг пошевелился, наклонился к нему так, что теперь его лицо стало почти вровень с лицом Уилла. Через мгновение, которое казалось длилось вечность, Властитель прошептал:
- Ты не умрешь... ты будешь жить. И когда время от времени я буду посылать за тобой, ты будешь приходить, чтобы поговорить со мной.
Уилл уставился в это нечеловеческое лицо.
- Ты дал мне повод, - продолжал шелестеть Властитель, - но поводов не бывает. Есть только я. Я отвечаю за все, что происходит в этом мире. Один мой жест приводит всех в движение, мой жест, и больше ничего. Это по моему жесту было восстановлено правило поклонение Святилищу. Твоя смерть была неизбежна. Но когда ты входил, у меня возникло другое желание. Я решил, что ты не умрешь, что ты сможешь быть мне интересен в будущем. А если я решил, что ты меня заинтересуешь в будущем, значит так тому и быть. Живи, пока... Сегодня я дал тебе понять, что такое ты по сравнению со мной. Я взял себе создание, которое даже не принадлежит к моему народу, и заставил его понять, что у того нет ни собственной жизни, ни собственной смерти, ни даже собственных желаний, кроме тех, что зависят от моей воли. Не бойся. Я убил твое я, но я же заставил родиться и другое существо, которое будет продолжать жить в твоем теле. Создание, которое будет ходить по земле моего мира еще многие, многие годы. Но это будет уже создание принадлежащее мне.
Неожиданно Уилл услышал собственный голос, испустивший крик бессильной ярости, и в следующее мгновение выплеснул содержимое стоявшего рядом на столике сосуда в неподвижное лицо, пялившее на него застывшие стеклянные глаза золотого цвета.