Уже при подъезде к краю «лоскута» Сандра повернулась к нам и послала воздушный поцелуй. А через несколько секунд весь отряд исчез из поля нашего зрения, отправившись в путешествие по Трактовой Равнине...
Я тихо вздохнула и смахнула с ресниц непрошеную слезу. Гуннар ободряюще положил мне руку на плечо, а Леопольд, потёршись о мои ноги, печально промолвил:
— Жаль, что Сандра уехала. Мы только нашли её, а она снова уехала. Я буду скучать за ней.
— Мы все будем скучать, — сказала я, наклонившись и ласково потрепав его короткую шерсть. — Ну, ладно, котик, беги к ребятам. А мы с Гуннаром пойдём не спеша.
Леопольд взмахнул хвостом и понёсся вперёд, к видневшейся вдали пальмовой роще. Мы пошли за ним следом, думая каждый о своём. Лишь на полпути Гуннар сдержанно произнёс:
— А знаешь, Инга, я полностью согласен с Сандрой — она дала тебе дельный совет. Твоя затея с уходом от Владислава с самого начала была глупой и бесперспективной. И ребяческой, к тому же. Взрослые люди так свои проблемы не решают. Нельзя решить проблемы, убегая от них. Как бы быстро ты ни бегала, они всё равно догонят тебя и опять навалятся со всех сторон.
Я быстро взглянула на кузена. На секунду у меня возникло подозрение, что он подслушал мой вчерашний разговор с Сандрой, когда она поведала мне об истинной подоплёке своего бегства, дала прочесть письма святейшего Илария, в бытность его митрополитом Истрийским, и ознакомила с тайным пророчеством константинопольского патриарха Нестория. Но нет — Гуннар ничего об этом не знал, иначе вёл бы себя совсем по-другому. Такая история способна была выбить из колеи даже самого невозмутимого человека, а кузен был весьма впечатлительным и совсем не умел притворяться. Если бы он что-то слышал, то непременно выдал бы себя своим поведением. Скорее всего, он просто почувствовал, что моя решимость скрываться от Владислава дала слабину, и воспользовался этим, чтобы присоединить свой голос к советам Сандры и вкрадчивым нашёптываниям моего внутреннего демона-соблазнителя.
Должна признать, что после беседы с Сандрой аргументов за возвращение у меня прибавилось. Гуннар был совершенно прав, когда говорил четыре дня назад, что я убегаю от Владислава не только из страха за него, но также из страха перед ним. Теперь же я могла успокоиться: если верить пророчеству Нестория, моего мужа миновала горькая чаша мессии или пророка, а мне больше не грозило стать новоявленной Марией-Магдалиной.
Однако это не было единственной причиной моего бегства, имелись и другие, не менее веские, и вот они, к сожалению, оставались в силе. Рассказ Сандры отнюдь не устранил их, а напротив — сделал ещё более серьёзными и непреодолимыми. По большому счёту мне было всё равно, от кого родился Владислав — от земного мужчины или от Духа Святого, — в конце концов, святые отцы утверждают, что все люди дети Божьи. Но я не могла допустить, чтобы моя любовь причинила ему вред, привела его к гибели. Я всеми силами пыталась убедить себя, что Велиал мне солгал, ведь он повелитель обмана и по своему положению обязан лгать, но на каждый мой аргумент всегда находились возражения, самое непробиваемое из которых — что я, как ни крути, всё же дьявольское отродье...