— Да. Он умолял простить его, клялся, что впредь ничего подобного не повторится. Он утверждает, что это была инициатива Инморте, а сам он ни о чем таком не помышлял. По его словам, Инморте соблазнил его, вскружил ему голову. Теперь он обещает немедленно порвать с иезуитами и вести себя паинькой.
— Он раскрыл тебе детали заговора?
— Фернандо сказал, что на эту тему Инморте с ним не шибко откровенничал. Ему известно лишь то, что меня должны отравить и что покушение намечено на конец ноября. И кстати, Фернандо подтвердил, что болезнь святейшего отца — дело рук иезуитов. Инморте прознал о готовящемся отлучении его ордена от церкви и устроил отравление папы.
Бланка снова перекрестилась.
— Ну, это уже слишком! Они вконец обнаглели, еретики!.. Будем надеяться, что с Божьей помощью святейший отец вскоре поправится.
— Однако, — добавил Филипп, — ему лучше не медлить с изданием буллы об отлучении.
Альфонсо еще больше помрачнел.
— Для этого необходимо собрать заседание священной конгрегации. А это может сделать либо папа, который, судя по сообщению, очень плох, либо кардинал-камерлинг — а его лояльность к иезуитам общеизвестна.
— М-да, дело дрянь, — резюмировал Филипп. — Теперь вам, Альфонсо, надо быть начеку. Коль скоро иезуитам удалось добраться до святейшего отца...
Король кивнул:
— Отныне я буду начеку. Главное, что я предупрежден. А кто предупрежден, тот вооружен. Я незамедлительно издам указ о лишении Фернандо всех прав на престол и буду молить Бога, чтобы Констанца поскорее подарила мне наследника.
Филипп с сомнением хмыкнул.
«В Кастилии королевские указы редко переживают своих королей», — подумал он.
А Бланка сказала:
— Ты знаешь, брат, я не жестокий человек. И не кровожадный. Но на твоем месте...
Альфонсо тяжело вздохнул:
— Пожалуй, ты права, сестренка. Так, бесспорно, поступил бы наш отец. Так, скорее всего, поступила бы ты. Но я... Я же все помню! В детстве мы с Фернандо были очень дружны, вместе воспитывались, вместе играли в разные игры, позже ухаживали за одними и теми же барышнями... Да что и говорить! Боюсь, я никудышный король. Отец не уставал напоминать мне, что в государственных делах нельзя давать волю человеческим слабостям, но я оказался плохим учеником... Эх, Бланка, зря ты не родилась мужчиной и моим старшим братом.
Бланка взглянула на Филиппа и застенчиво улыбнулась, словно говоря: «Женщиной тоже быть неплохо».
— Моего мужа схватили?
— Пока нет. Но даже если ему удастся сбежать, насчет развода не беспокойся — я все улажу. Самое большее, это займет полгода. Как только граф Бискайский будет осужден... Ах да, чуть не забыл. Кузина Маргарита не желает широкой огласки, что вполне понятно, и намерена потребовать от Сената передачи дела на рассмотрение малой коллегии, состоящей из короля, верховного судьи и епископа Памплонского. Думаю, что с этой целью она попросит вас дать показания перед Судебной Палатой, что граф совершил государственное преступление, в результате чего погиб Рикард Иверо.