Ее отчаяние охладило его пыл куда эффективнее, чем мысли о баскетболе, футболе или хоккее. Он закрыл глаза, сделал несколько глубоких вздохов и, открыв глаза, резко поднялся на ноги.
– Хорошо, любимая. Больше не буду. Но я хочу попросить тебя об одной вещи. Сделай это ради меня… Ты должна кое о чем подумать. Тебе известно, чего хочу я, чего хочет Блейк, чего хочет твой отец… – Он обнял ее за плечи, Даника даже не вырывалась. – Прошу тебя, заклинаю, подумай о том, что хочешь ты! – Тут он крепко прижал ее к себе, но уже в следующее мгновение отпрянул. – Я ни на чем не настаиваю. Не имею права. Ты пришла ко мне, и я хотел этого, и ты сама этого желала. Я хочу войти в тебя, но только тогда, когда ты сама этого захочешь!
– Зачем ты говоришь такие вещи! – тихо простонала она, вся дрожа. – Я не могу…
– Но ты не отталкиваешь меня…
Наоборот, Даника сама прильнула к нему.
– Это так чудесно, – прошептала она. – Я не могу оторваться от тебя.
Майклу самому пришлось разорвать их объятие.
– Запомни это, – сказал он. – Когда вернешься в Бостон, будешь вспоминать, как нам было хорошо. – Его взгляд скользнул по ее грудям, потом опустился ниже. – Представь, что было бы еще лучше, если бы можно было сбросить одежду. Никаких сомнений, никаких сожалений… Вспоминай об этом, Даника, потому что я тоже буду об этом вспоминать. Придет время, и мы поймем, как нам быть… – Он устало вздохнул и отстранился от нее.
Наступило неловкое молчание, которое прервала Даника.
– А как же нам быть сейчас?
Он снова вздохнул.
– А сейчас все остается по-прежнему.
– Может, мне вообще не надо было приезжать?
– Это было бы разумнее всего, но это невозможно. Мы оба это понимаем… Впрочем, вряд ли мы сможем встречаться часто…
– Да, – печально сказала она. – Из-за Блейка и моей работы… А чем займешься ты, когда закончишь книгу?
– Наверное, отдохну несколько недель. Может быть, съезжу в Вейл, покатаюсь на горных лыжах.
– Счастливый, – вздохнула она.
– А ты катаешься на лыжах?
– Нет. Родители не позволяли. Не хотели, чтобы я рисковала теннисом, а потом Блейк был против… Черт возьми, лучше мне уйти! Так только больнее…
Она решительно встала – уже далекая и чужая.
– Ты будешь держать меня в курсе своих дел? – ровным голосом спросил он.
– Конечно, – сквозь слезы проговорила она.
– И будешь звонить, если возникнут проблемы с книгой?
– Угу.
Он нежно взял ее за подбородок и сказал:
– Будешь вспоминать о том, что я говорил?
В его взгляде было столько любви, что у Даники снова перехватило дыхание.
– А как ты думаешь? – через силу улыбнулась она. – Знаешь, что я вычитала сегодня утром на моем чайном блюдечке?