Кэйт не выказала никаких чувств. Только яркое пятно на щеке свидетельствовало, что ее ударили.
– Почему бы вам не заставить ее все вычистить? Я не горничная.
– Ты будешь тем, чем я прикажу тебе быть, – раздался гневный ответ.
– Я никогда не забываю, кто я. Ни на минуту. И я никогда не забываю, кто вы.
– Хватит, – леди Гермиона злобным жестом указала на кровать. – Вычисти все, пока я переоденусь.
Поддерживая на отлете испорченную юбку, она направилась к двери, но Кэйт еще не закончила говорить:
– По воле Всевышнего вы привели ее сюда. С нее не будет прибыли, из-за нее будут неприятности. Вы вели себя так, словно он…
– Его распоряжение будет выполнено.
– Почему бы вам не заставить ее все вычистить? Боитесь, что ее драгоценные ручки станут слишком грубыми для этого проклятого бабника – его светлости?
Рука Гермионы снова мелькнула в воздухе и ударила ее по другой щеке. Новый приступ тошноты.
За спинами обеих женщин Мелиссу вырвало снова. Комната завертелась перед ней, в глазах потемнело. Голоса женщин спорили и пререкались, все неразборчивее, а затем и вовсе исчезли, потому что она потеряла сознание.
– Вот ты и очнулась.
Мелисса подняла голову. Выровняв ослабевшее дыхание, она поднялась с койки и осторожно прислонилась к стене.
– Да. Я отравлена?
– В некотором смысле – да. Берт держал твой рот открытым, а леди Гермиона открыла бутылочку и вылила туда ее содержимое. Был случай, когда одна девушка так и не проснулась. Бывает, они ничего не помнят, как ты сейчас.
– Ох, извините, – прошептала Мелисса, схватившись рукой за живот.
– Пусть тебя стошнит, если тебе хочется. Мелисса скорчилась в судороге. Пара слезинок скатилась по ее щекам.
– Кажется, никак, – покачала она наконец головой.
– Хорошо, – женщина в черном отделилась от двери и подошла к ней. – Меня зовут Кэйт. Идем со мной, – встряхнула она черными локонами. Ее пылавшие щеки все еще напоминали о пощечинах, полученных ею.
Мелисса догадалась, что была без сознания несколько минут, не больше.
– Зачем?
– Незачем, если тебе нравится дышать этой вонью, от которой на каждом вдохе перехватывает горло. Я позвала Несси для уборки здесь. Можешь, конечно, остаться и посмотреть, – она распахнула дверь. По щелчку ее пальцев в дверь протиснулась коротенькая, очень тучная особа. Кэйт взглянула на Мелиссу и подняла брови. – Идем, если хочешь.
Мелисса уставилась в лунообразное лицо существа с ведром и шваброй. Она не могла с уверенностью сказать, мужчина это или женщина. Туловище Несси опоясывал огромный передник, ниже, на толстых ногах-подпорках, красовались серые чулки, сползающие на грубые, разношенные башмаки. Бурые от грязи рукава были закатаны выше толстых, безволосых запястий, темные глаза косили из-под опухших век.