– Поздравляю, дорогая, – сказала Молли, почувствовав, что ей на глаза наворачиваются слезы. Потом, отвернувшись от Рейчел и смахнув слезы, она посмотрела на Сэмми. На Сэмми, которого она обожала, который был ее единственным близким родственником, который один из очень и очень немногих знал, как ее развеселить, и который был беззаветно ей предан.
– Я так за тебя рада, – сказала она брату.
И это не было ложью. Она поняла, что счастлива. Вернее, счастлива и опечалена одновременно.
Вместо того чтобы обнять сестру, Сэмми неожиданно поднял ее на руки и завертел по воздуху.
– Молли, дорогуша, ты скоро станешь тетей!
Печаль, которая неожиданно овладела ее сердцем, так же неожиданно ее и покинула. Подумать только, она станет тетей и у нее появится племянница или племянник! Ребенок брата будет приходить к ней в гости, разговаривать с ней, а она будет угощать его печеньем и мороженым. А еще они будут вместе гулять и ходить во всякие интересные места.
– Отпусти меня! – крикнула она со смехом, обращаясь к брату. – Ты меня уронишь.
Сэмми подчинился и поставил Молли на пол. Ощутив под ногами земную твердь, она первым делом посмотрела на Остина, пытаясь понять, что же он все-таки думает по поводу вечера. Но его лицо снова обрело замкнутое выражение, которое невозможно было расшифровать.
После того как Сэмми и Рейчел ушли, Габриэль чмокнула Остина в щеку и сказала:
– Еще раз с днем рождения тебя, братец.
Остин неожиданно расплылся в улыбке. Хотя он ничего не сказал, Молли знала, что он доволен. Она тут же предложила Габриэль почаще к ним заходить.
Они стояли в дверях и молча наблюдали за тем, как Габриэль шла по подъездной дорожке, садилась в свой синий «Гремлин» и захлопывала за собой дверцу. Остин не покидал своего наблюдательного пункта до тех пор, пока задние огни машины Габриэль не растаяли в темноте ночи. Но как только она уехала, Остин сдал. Теперь он походил на надувную резиновую куклу, из которой выпустили воздух. Он даже не стал спорить, когда Молли подкатила к нему инвалидное кресло и потребовала, чтобы он в него сел.
Только когда Остин устроился в кресле-каталке, Молли принесла подарок, который для него приготовила.
Остин не получал от жены подарков вот уже два года. Поэтому, когда она вручила ему небольшой сверток, он испытал немалое удивление.
– Это от меня, – сказала Молли. Ее не оставляло ощущение, что она зря затеяла всю эту комедию с подарком.
Вместо того чтобы распаковать сверток, Остин стал его со всех сторон рассматривать. Казалось, он никак не мог взять в толк, что это такое.