Прав был классик. Ко всему подлец человек привыкает! Длинный перечень повреждений трупа Макарова убаюкал, казалось, всех. И не только судья, прокурор и защитники почти откровенно вздремнули под мерное бормотание судебно-медицинского эксперта, но и жена убиенного, изобразив на одутловатом лице откровенную скуку, рассматривала свежайший маникюр, будто бы речь шла не о бренном теле горячо любимого супруга, а о говяжьей туше в мясной лавке.
– Каково было взаиморасположение стрелявшего и Макарова в момент причинения ему всего комплекса телесных повреждений? – выплыл, как из небытия, голос Фрик.
– Различным. Но, вероятнее всего, сначала были причинены ранения в голову и грудную клетку спереди, когда потерпевший был обращен лицом к стрелявшему. После получения первого комплекса ранений тело на водительском кресле могло быть отброшено обратно, то есть в положение, которое было зафиксировано при осмотре места происшествия. Дальнейшие ранения были причинены со стороны спины…
– Скажите, а сколько всего выстрелов было произведено по телам Макарова и Агеева? – задала вопрос Елизавета.
– Не менее двадцати семи, если принимать во внимание телесные повреждения. У Макарова – двадцать одна рана и шесть – у Агеева.
Поднялась Савицкая.
– Если допрос эксперта закончен, ваша честь, я просила бы суд просмотреть в судебном заседании фотографии, сделанные на месте происшествия.
Елизавета поморщилась. Фотографии обезображенных жертв убийства всегда производят тягостное впечатление на публику. В тех регионах, где действует суд присяжных, адвокаты систематически выступают против показа таких документов для обозрения присяжным. Сильнейший эмоциональный эффект, вызываемый изображениями убитых, играет на руку обвинению, поскольку захлестывает обывателя с головой, и он жаждет возмездия любому, кто находится на скамье подсудимых. Вот и здесь дедушка-заседатель (даром что ветеран!) стоически перенес эту процедуру, а бабулька, как-то очень тихо всхлипнув, осела в кресле, уронив на стол седую голову.
– У заседателя обморок, – оповестила всех Фрик. – Сделаем перерыв.
Савицкая улыбалась.
После перерыва судебное заседание возобновилось. В зале появился телевизор с видеомагнитофоном. Предстояло просмотреть видеокассету с осмотра места происшествия.
Следователь прокуратуры, до безобразия улыбчивый и веселый, в присутствии понятых чинно расхаживал возле ворот яхт-клуба. Обращаясь к зрителям, он старательно следил за тем, чтобы его румяная физиономия обязательно светилась в кадре. Излучая просто неимоверную для этой ситуации энергию, он приводил окружающих в состояние тихого бешенства. Беспричинная радость, как, впрочем, и беспричинное горе, изрядно действуют на нервы.