– Виктор Павлович? А как же приговор? Почему вы ничего не говорите?
– Нет, водолазку я определенно где-то оставил. И, кстати, надо не забыть про туфли… Осень на дворе.
– Виктор Павлович! Как же приговор?
– Что? О чем это ты? – он недоуменно взглянул на Марину, плохо соображая, чего от него хотят.
– Приговор? – удивился он. – Ах, ты об этом! Приговор вынесли.
– И что? – помертвела Марина. – Как и просил прокурор?
– Мне еще не звонили. Сам я присутствовать не смог. Хотя я утром говорил с Савицкой… Поверь, надежд никаких, а я не любитель драм. Не хочу быть свидетелем такого финала. – Полич занялся своими делами.
Марина сникла. Заболел живот, к горлу подкатила дурнота. Несколько минут она сидела неподвижно, старчески согнувшись, обхватив руками лицо. Полич носился мимо нее, собирая в кучу вещи, перетряхивая какие-то картонки, попутно разговаривая с кем-то по телефону. Казалось, она для него перестала существовать. Просто растворилась в пространстве и, как сказочная Русалочка, не оставила после себя даже пены.
Когда с антресолей упал тяжелый чемодан, Марина очнулась. Она обвела глазами комнату. Чужая спальня, чужой мужчина в неряшливо сидящем спортивном трико. Что она-то здесь делает? Марина встала.
– Уже уходишь? – оживился Виктор Павлович.
– Да. Пора.
– Тебе надо отдохнуть. Выглядишь неважно, – проявил он неожиданную заботу.
Марину передернуло. Вот ведь сукин сын! Как же долго он ей морочил голову. А ведь она почти поверила в то, что его отношение к ней выходит за рамки простого дружеского участия. Поездка в Питер, маленькие презенты, ежевечерние звонки и целый океан нежности, сочувствия и заботы… Будет ли это делать мужчина, если женщина ему безразлична? Нет и еще раз нет! Хотя он никогда не говорил ей ни о своей любви, ни о своих чувствах. Неужели она ошибается?
Марина набрала в легкие побольше воздуха.
– Виктор Павлович, я жду ребенка…
Тот взглянул на нее без малейшего интереса.
– Поздравляю. Что говорит счастливый отец? Сергей… Он знает?
– Сергей тут ни при чем…
– Вот как?
– Да. Я не знаю, как сказать… ну да впрочем… Виктор Павлович, это вы – отец ребенка.
Полич вытаращил глаза. Это дикое заявление подействовало на него, как нашатырь на человека, находящегося в глубоком обмороке. Он впервые за эту странную встречу осознанно взглянул на Марину, оставив в покое вещи.
– Ты это серьезно?
– Абсолютно.
Он пожевал губами.
– Мариночка, детка… Сейчас не время. Я занят. Мне недосуг заниматься твоими фантазиями…
– Что значит фантазиями? Вы полагаете, такими вещами можно шутить?