Леди Эванс покачала головой.
– Мой дорогой Пьерпонт, ты должен запомнить – никакая ярость не сравнится с яростью оскорбленной женщины.
Лорд Эванс ухмыльнулся, надеясь, что мать не пытается преподнести ему урок литературы.
– Но тут это совсем не подходит, ма! Оскорбленной женщиной в данном случае может быть только Корнелия. Не хочу сказать, что будет, но…
Его мать улыбнулась и заметила с оттенком превосходства:
– Но герцогиня поддерживает Корнелию, не правда ли? Поэтому, разорвав помолвку с леди Корнелией, герцог оскорбит и выбор герцогини.
– Как интересно устроен мозг у женщин, – пробормотал лорд Эванс.
Его мать кашлянула.
– Однажды ты и сам это обнаружишь, мой сын. И спасибо, что хоть на этот раз ты не назвал меня «ма». Откуда у тебя эта привычка среднего класса?
Лорд Эванс широко улыбнулся.
– Подумай сама. Ведь в мои развлечения не входят утренние визиты к престарелым дамочкам.
Но она настояла сделать еще один.
Однако и тут не было никаких сюрпризов. Ничего удивительного, что миссис Смит слышала сплетни от леди Фелтон-Мур, а ее сестра, миссис Харриет – от миссис Хоули. Обе старушки пообещали, что они сделают все, чтобы восстановить добрую репутацию очаровательной и невинной мисс Трэвис.
Лорд Эванс был готов сбежать от них наконец. Он отвез свою мать домой, тепло обнял, поцеловал и поблагодарил за помощь.
Он решил увидеться с Дианой и рассказать ей все наедине. Ему было бы трудно говорить об этом в присутствии леди Эмили, поскольку это ее мать оказалась источником столь неприятных слухов.
Но, возможно, Диана сможет как-то передать эти новости леди Эмили. Он подумал, что у женщин это получается почему-то гораздо лучше, и отправился в дом леди Майклс.
Находясь в добровольном изгнании в Клэр-Корте, герцог нетерпеливо ждал письма от своей сестры. Он решил, что если письмо не придет через неделю, то он возьмет дело в собственные руки.
Он нанес визит в Стаффорд-Холл и был рад поговорить с сестрой Дианы. Он рассказывал об успехах Дианы в ее первом лондонском сезоне. Энн внимательно слушала, а как только герцог уехал, тут же поспешила отправить письмо своей матери в Кромптон-Эбби. Энн выражала самые радужные надежды по поводу судьбы Дианы.
«Могу сказать, мама, что Клэр совершенно очарован Дианой и безумно в ее влюблен. И это несмотря на его помолвку с леди Корнелией. Мне кажется, что он очень переживает. Он ни разу не упомянул имя Корнелии в разговоре. Когда я, наконец, просто из вежливости, вынуждена была спросить о ней, он тут же помрачнел. Затем он коротко ответил, что леди Корнелия чувствует себя хорошо, и на этом тема была исчерпана».