Вооруженная охрана бизнесмена хранила бдительность, не спуская с визитеров глаз, — наметанный глаз Саши Македонского сразу же определил, что пистолеты-пулеметы «узи» сняты с предохранителей.
Борух Гринберг — невысокий, сутулый, с глубокими залысинами, похожий на комичного местечкового еврея-ростовщика, героя ШоломАлейхема, был явно в настроении. Об этом свидетельствовала и не сходившая с лица довольная усмешка, и надменный взгляд, который он почему-то никак не мог зафиксировать на чемто одном, и покровительственно-барские жесты. Весь его облик как бы говорил: присаживайтесь, господа российские бандиты, времени у меня не так уж и много, но так уж и быть, готов вас выслушать…
Первым начал Ракита. Выложив перед кидалой финансовые документы, он официальным тоном вновь напомнил о совместном проекте, о кредите, и о поддельном залоге, и о многом другом, после чего, вопросительно взглянув на собеседника, поинтересовался:
— Мы только хотим услышать еще раз: да или нет? Получит ли наш банкир деньги и обещанные проценты?
Гринберг для вида пошелестел бумагами и, отодвинув их, произнес:
— Бизнес — это всегда риск. И уж если человек человеку — волк, то бизнесмен бизнесмену — тем более. Никто не заставлял вашего банкира давать мне кредит. Никто не стоял над ним с пистолетом — мол, подписывай бумаги, а то убью. Он подписал сам и лоханулся, а значит — вы тоже, коли дали согласие. — Кидала немного помолчал, а затем добавил с подкупающей откровенностью: — Да, я кинул вас вчистую. Признаю честно. Хватит у вас ума и изворотливости — киньте меня в следующий раз.
Впрочем, на Ракиту эти слова никакого впечатления не произвели. Безусловно, он был готов к такому продолжению беседы.
— Господин Гринберг, — невозмутимо произнес он, — вы знаете, кто сидит слева от вас?
Тот с нескрываемым высокомерием взглянул на Солоника.
— Какой-то из ваших… Этих самых, — и он прищелкнул пальцами, подразумевая под «этими самыми» бандитов.
— Не совсем, господин Гринберг, — со значением продолжил шадринский. — Если мы с вами переговорим конфиденциально, вдвоем и без свидетелей, я вам кое-что объясню.
В специальной комнате для переговоров, куда несколько удивленный хозяин пригласил одного Ракиту, они пробыли недолго — минут десять. Но когда Гринберг, пропустив гостя вперед, вышел в кабинет, его нельзя было узнать: куда только подевался наглый, уверенный в себе и своих неограниченных возможностях господин?!
Взглянув на Солоника так, будто бы это был, как минимум, шиитский фанатик-смертник, пришедший по его душу, Борух пробормотал растерянно: