Конверт едва заметно улыбнулся — роль знатока-эксперта в спорных вопросах ему явно льстила.
— Давай.
— Есть у меня один пацан знакомый, звеньевой в одной группировке. И такая с ним приключилась история…
Свечников долго, подробно и детально рассказывал о вымышленном пацане, звеньевом некой абстрактной подмосковной группировки: мол, хороший человек, в авторитет входит, а старшие его сперва затирали, а потом подставить решили. Послали на «стрелку», которую кинули специально под него. Добазарились с конкурентами, чтобы те выслали на «стрелку» быков-ликвидаторов, подвели под «косяк» и вальнули. Насилу выкрутился.
Тюрьмы и зоны делают человека необыкновенно проницательным. Конверт, имевший четыре судимости и проведший в местах лишения свободы лет четырнадцать, не был лишен этого качества и потому сразу понял, о каком пацане идет речь. Понял, но вида не подал. Даже не поинтересовался, что это за группировка такая.
— Конечно, старшие этого твоего друга поступили как законченные негодяи, — вздохнул он, выпуская изо рта колечко дыма. — Не нужен им человек — пусть скажут честно. Но чтобы подставлять внагляк… За такое, конечно, надо спросить. У друга твоего есть что предъявить? И откуда он вообще узнал, что его швырнуть решили?
— Случайно потом выяснилось, — туманно объяснил Свеча.
— Ясненько. Ну, будь я на месте того пацана, я бы сделал так: пошел бы к старшим и сказал, что ухожу от них. А затем, при удобном случае, вальнул бы их тихонько. А вообще к таким вопросам надо осторожно подходить: нож — он ведь обычно обоюдоострый, — философски завершил консультант. — Пусть твой друг перед таким серьезным шагом еще и еще раз взвесит свои возможности. Пусть подумает, что он дальше будет делать.
Свечников думал несколько дней и решил, что Конверт прав. С одной стороны, ему вроде бы нечего предъявить братьям Лукиным. Дать прочесть «маляву» — подставить под удар Шмеля. А других предъяв вроде и нет. Можно было бы, конечно, явиться и заявить: мол, все, ухожу от вас, собирайте пацанов. Если кто-нибудь скажет, что я кому что должен, готов ответить и отдать.
Ну а дальше? Из десятка боевиков, которые теперь под его началом, под ушедшего из-под контроля Лукиных бригадира подпишется человек семь от силы. Собственных фирм, банков, с которых можно было бы жить, у него пока нет. Стало быть, надо шустрить, вертеться, искать бесхозных бизнесменов и подписывать их под себя. Или же — дербарить чужих. Или — переподписывать их. А это, безусловно, война, и силы в ней явно будут неравные…
А слово найти и завалить киллера Солоника — слово, которое он дал Крапленому? Для поисков нужны деньги, и немалые.