– Я нет, но на то есть причины, – проговорил он, вставая.
Он взял ее за подбородок, и она была вынуждена поднять голову и посмотреть ему в глаза.
К ее удивлению, его улыбка была почти нежной. Он наклонился и поцеловал ее в щеку.
– Не беспокойтесь, Элиза, – произнес он, – я не буду вас больше смущать, моя дорогая.
Подойдя к двери гостиной, он повернулся и как бы между прочим добавил:
– Один совет, кузина. Не появляйтесь с таким грустным лицом в городе, умоляю вас. Даже если вам все равно, что скажет свет об этом вашем печальном приключении, то мне не все равно. На карту поставлена моя репутация. И, если помните, я предупреждал, чтобы вы никому не говорили о том, что собираетесь нанести визит этому загадочному графу. Потому что теперь все только и будут расспрашивать вас о вашем визите, стоит вашему симпатичному личику показаться на публике.
Он едва успел выскочить из гостиной: Затем Майлс наклонил голову и прислушался. Он не ошибся – тяжелый предмет грохнулся в уже закрытую дверь и разбился.
– Кажется, это одна из ужасных фарфоровых статуэток, которые стоят на камине, – сказал он дворецкому, когда тот подал ему шляпу, трость и перчатки. – На вашем месте, старина, я бы не входил туда некоторое время, вы меня понимаете?
Дворецкий поклонился, и, глядя на его бесстрастное лицо, Майлс слегка кашлянул.
– Впрочем, вы не дурак. Извините меня.
* * *
Визит Майлса имел положительные результат. Элиза перестала грустить и зажила так, как она привыкла.
Она наняла новую служанку, купила ткань для новых платьев, а также сообщила своим друзьям, что она вернулась в город и снова дает приемы. Один был особенно удачным. Всей компанией они прокатились по замерзшей Темзе, посетили ледяную ярмарку, а когда стало совсем холодно, собрались у Элизы на чудесный ужин.
Элиза старалась быть самой веселой на вечеринках, на приемах и в театре. Но, придя домой, она ложилась на постель и долго глядела в полог над собой. И тогда она могла сбросить маску веселости и признаться в душе, что она самая несчастная в мире. Потому что ей не хватает Дрейка Даррина.
Она страстно хотела ощутить каждый дюйм ее мускулистого энергичного тела. Она хотела ощутить его запах. Его смех. Его губы. И даже эту смешную ямочку. А еще Элиза так соскучилась по его рукам. О да, ей так не хватало его рук и тех сладостных ощущений, которые они дарили. Забыть его яркие серебристые глаза было невозможно, как и его длинные божественно-золотистые волосы.
И все-таки, как она ни страдала по нему, Элиза знала, что не сделала ошибки, отказавшись стать его женой.