Майлс только пожал плечами.
– Это мог быть кто угодно. В Лондоне много богатых людей. Но кто точно, никто не знает. В другой дом обживает сейчас Фредди Марш со своей женой. Думаю, что они хотят открыть в нем сезон.
– Я с таким нетерпением этого жду, – сказала Элиза, рассеянно поправляя капюшон. – Но если эти ужасные холода не кончатся скоро, то об открытии сезона можно скорее всего забыть. Просто невероятно, сколько дров и угля мы сжигаем, чтобы в доме было тепло! Совершенно жуткая зима!
Заметив странный взгляд кузена, Элиза поняла, что лучше не продолжать эту тему.
– Вы слышали, Майлс, что Фредди Марш продал свою плантацию на Ямайке? Там были волнения рабов?
Как она и ожидала, Майлс немедленно стал говорить о недопустимости рабства и угнетения человека человеком. В такие рассуждения Майлс пускался часто, потому что придерживался твердой точки зрения по данному вопросу. Он прилагал немало усилий в парламенте, чтобы правительство отменило рабство всюду, где развевается британский флаг.
Элиза была согласна немного поскучать, лишь бы избежать мучительных разговоров о графе Даррине.
Майлс решил зайти к ней на чай, и она не могла отказать. Кузен помог ей снять пальто. И тут Элиза увидела на столике письмо и сразу узнала почерк.
– От моего отца. – Она взяла письмо, и они с кузеном прошли в библиотеку. – Интересно, что он пишет?
– Вы, кажется, слегка встревожены, – заметил Майлс и уселся в большое кожаное кресло перед камином.
– А вы всегда ведете себя как джентльмен, – сказала Элиза насмешливо, потому что сама хотела сесть в это же кресло.
– О, к чему нам церемонии, дорогая кузина! – ответил он.
– Я вижу, что вы не церемонитесь. А для тревоги у меня есть основания. Уверена, что в письме какие-нибудь ужасные новости. Или моя старая тетушка умерла и надо ехать на похороны, или дорогая Маргарет торопится ко мне с визитом, чтобы обновить тут свой гардероб и повидаться с друзьями. Ко всему этому даже трудно подходит слово новости.
– Вы не можете ужиться с вашей мачехой, не так ли? – лениво спросил он.
– Она невыносима.
– А может, вы и не пытались с ней поладить? Ведь ей не так легко было войти в дом невестой вашего отца, где вы хозяйничали уже с одиннадцати лет. Мне даже жаль вашу мачеху.
– О, перестаньте, дорогой Майлс! У меня нет сейчас настроения слушать ваши лекции.
Она сломала печать и развернула письмо. Оно было коротким. Элиза нахмурилась, прочитав его до конца. Но и когда она перечитала его еще раз, настроение у нее не улучшилось.
– Плохие новости, как всегда? – спросил Майлс. – Кто умер?