— Подбрось-ка меня к ним, — попросил он.
— Следующая остановка — форт Апачей, — сострил шофер.
Несколько викингов уже шли к холму, куда прибыли машины съемочной группы. Пикап проехал мимо них и остановился около узкого входа, где из стены было вытащено бревно и образовалась щель, в которую мог протиснуться человек. Когда пикап затормозил, из щели вылез Оттар.
— Придется сделать ворота в этом месте, — сказал ему Барни. — Большие двойные ворота с деревянным брусом внутри вместо засова.
— Никуда не годится, слишком широко, слишком легко пробраться внутрь. Вот как надо пролезать.
— Эх, не видел ты хороших фильмов…
Но Барни вдруг осекся при виде Слайти, которая протиснулась в щель вслед за Оттаром. Она была не подкрашена, одета в платье не первой свежести, на плечи ее была накинута шкура Карибу. В руках Слайти держала ребенка.
— Что ты здесь делаешь? — раздраженно спросил Барни, чувствуя, что количество сюрпризов, выпавших на его долю за один день, было более чем достаточно.
— Я провела здесь некоторое время, — ответила Слайти и всунула собственный палец в рот младенца, а тот стал причмокивать.
— Послушай, ведь мы только что прибыли, откуда же взялся ребенок?
— И впрямь чудно! — начала она, хихикнув в подтверждение своих слов. — После того как мы прошлым летом приготовились к отъезду, я почувствовала себя в трейлере такой одинокой, что решила отправиться на прогулку. Знаешь ли, подышать свежим вечерним воздухом.
— Нет, не знаю и, кажется, не желаю знать. Ты хочешь сказать, что вместо того, чтобы вернуться со всей группой, ты провела весь год здесь?
— Именно это и произошло, я так удивилась. Я пошла на прогулку, встретила там Оттара, одно за другим, сам знаешь.
— На этот раз знаю.
— И не успела я понять, что случилось, как все уже исчезли. Я перепугалась. Сказать по совести, я плакала, наверно, несколько недель и забеременела, потому что у меня не было с собой противозачаточных пилюль.
— Значит, это твой? — спросил Барни, указывая на младенца.
— Да, правда симпатичный? Мы даже еще не придумали ему имени, но я его назову Снорри-Храпун, как того гнома в «Белоснежке», потому что во время сна он вечно храпит.
— Никакого гнома с именем Снорри не было, — сказал Барни, мгновенно оценив ситуацию. — Послушай, Слайти, теперь уже назад не поедешь, ничего не переменишь, я имею в виду ребенка и все остальное, и в конце концов ты сама виновата, что не осталась в трейлере.
— Что ты, я никого не виню, — сказала она. — Когда я попривыкла, все это оказалось не так уж плохо, да и Оттар все время говорил мне, что вы вернетесь следующей весной, и оказался прав. Единственное, что мне хочется, так это поесть как следует. Здесь едят так, что боже упаси! Мне кажется, большую часть зимы я питалась исключительно виски и бисквитами.