— Мало! — презрительно процедил ранталук, глаза которого сияли, а лоб покрылся мелкими бисеринками пота.
— Имей совесть, Зепек! Ошейник твоей Афарги не стоит и половины этих денег! — попытался урезонить его более здравомыслящий соплеменник.
— А я говорю: мало!
Нехорошо улыбаясь, Серекан вытащил из лежащей у его ног сумы пару вытесанных из каменной соли кирпичей со сглаженными гранями и вызывающе поинтересовался:
— Этого, надеюсь, даже тебе будет достаточно? На Эвриха он не смотрел, но все понимали: в игру Серекан намерен вступить не из-за ошейника с паршивыми камешками, а ради изумруда Амаши. Как и прочие сопровождавшие Газахлара воины, он знал, каким образом попал к арранту перстень с чудесным камнем, и знание того, что прежде он украшал руку Душегуба, увеличивало его ценность в их глазах по меньшей мере вдвое.
— Я буду играть, — чуть заметно склонил голову Зепек.
— Ну, слава Великому Духу, снизошел! — хмыкнул над ухом арранта Тартунг, смирясь, по-видимому, с неизбежным.
Соляные кирпичи произвели на ранталука должное впечатление. Такие деньги в глазах здешних кочевников имели неизмеримо большую ценность, чем связки чогов, серебряные дакки и даже золотые цванги. Они являлись не только символом богатства, но были к тому же жизненно необходимы, и, возможно, если бы Серекан начал торг с них, ему не понадобилось бы полностью опустошать свой весьма, как выяснилось, вместительный кошель. За один такой брусок он мог бы купить на торжище двух, а то и трех буйволов…
— В сквор будете играть или в боть-боть?
— Нет! Будем метать кто больше, — заявил Зепек, к немалому удивлению и разочарованию любителей изощренных и вдумчивых игр.
— Каждый кидает три кости сразу или по одной, по очереди? — деловито обратился Серекан к арранту и ранталуку.
— По одной! — решил Зепек и гаркнул на весь трактир: — Хозяин, принеси ещё огня! Я не вижу даже собственных пальцев!
Пока шел торг, народу в помещении заметно прибыло, причем, прежде чем приступить к трапезе и возлияниям, каждый, конечно, пожелал узнать, зачем присутствующие сгрудились в дальнем конце зала. А услыхав о ставках в предстоящей игре, сочли своим долгом хотя бы одним глазком посмотреть на то, о чем завтра будет болтать все Торжище. Потому-то из-за плотной толпы, обступившей стол игроков, сделалось и впрямь темнее, так что требование ранталука принести огня было встречено одобрительным гулом.
Два притащенных хозяином трактира светильника установили посреди стола. Серекан перебрался поближе к ранталуку, для арранта освободили циновку напротив них, и Зепек, перекатывая на ладони три отобранных для игры кубика, спросил, кто намерен испытать свое счастье первым.