В назначенную полночь он осторожно выскользнул вниз.
Возле Часов никого не было.
Серговский в нерешительности переступил с ноги на ногу.
Что-то было не так.
Слишком тихо…
– Песок.
Мариш, как всегда, неожиданно вырос за спиной. Взгляд его был устремлён на клепсидру.
И тогда Серговский понял, почему вокруг такая гнетущая тишина: не было привычного шелеста – песок перестал течь.
Он вообще пропал из Часов: верхняя и нижняя ёмкости были пусты.
– Ключ предупреждает нас об опасности, – раздался голос Смотрителя. Кажется, книжные мастера обучались, кроме основного занятия, и бесшумной поступи: старик и трое мастеров за его спиной, подошли незаметно. Они были одеты в длинные плащи с капюшонами, и Эдрик смог узнать лишь Нестора, лицо которого было открыто.
– Разложи книги по тайникам, – обратился Смотритель непосредственно к Маришу.
Тот кивнул и устремился куда-то по одному из проходов между шкафами.
Надо сказать, выглядел Смотритель ужасно: как будто постарел на десять лет, а то и на двадцать… Морщины, казалось, ещё больше прорезали его сухую пергаментную кожу, а может, так казалось из-за неяркого освещения.
– Так эти Часы – и есть ваш знаменитый Ключ? – поинтересовался Серговский, стараясь сохранять спокойное выражение на лице, словно его каждый вечер приглашали на таинственные сборища.
– Не совсем, – ответил Смотритель. – Часы – лишь ключ к Ключу, – старик усмехнулся.
Мариш, между тем, сновал туда-сюда по проходам: каждый раз он нёс какую-то книгу, приближался к определённому лучу и осторожно вкладывал свою ношу в прямоугольное углубление.
«Ну, конечно, – ошеломлённо подумал Серговский, – надо было просто вложить книги в соответствующие ямки… Болван, я не догадался сразу!»
– Если Ключ согласится провести Вас, я приоткрою вам завесу над его тайной, – Смотритель кивнул Нестору. Тот, вместе с двумя мастерами, лица которых были скрыты капюшонами, подошли к часам с разных сторон, взялись за оси и, после некоторых усилий, перевернули пустую клепсидру.
– Осталась ваша книга, – перед Серговским вновь оказался Мариш. Из-под его пушистых ресниц блеснули лукавые огоньки. – Сами вложите на подобающее место, – он указал на пустующий прямоугольник.
Серговский без колебаний исполнил просьбу.
– Стойте возле своего Луча.
И он остался на месте.
Прошла минута, другая, но ничего не происходило.
Серговский скосил глаза на мастеров: а не устроили они ему розыгрыш, зная, как он желает разгадать их тайну? Те молча стояли рядом, мрачные и таинственные в своих длинных тёмных одеяниях, и никто из них не улыбался, не ухмылялся, вообще не проявлял никаких эмоций.