Публика пришла в движение. Лиан хорошо понимал, почему на окружавших его лицах такое скептическое выражение, ведь он почти закончил сказание, но так ничем и не подтвердил истинность своих слов. Он знал, что слушатели вполне обоснованно чувствуют себя обманутыми в своих ожиданиях, но мужественно выдержал драматическую паузу, прежде чем продолжить.
«А что же стало с девушкой? Ее нашли позднее, когда буря улеглась и люди наконец решились проникнуть в развалины башни. Тело очень красивой молодой женщины лежало, как сломанный цветок, на каменном полу. Ее увечье скрывали длинные юбки, а губы застыли в улыбке, словно смерть настигла ее в самый счастливый момент жизни. Как ни странно, несмотря на царившее кругом разрушение, ее тело совсем не пострадало.
Желая сообщить о благодеянии, совершенном для нее Шутдаром, девушка описала их встречу на листе бумаги, положила его себе на грудь, а потом вонзила себе в сердце длинную спицу».
Вот это уже было настоящим откровением! К тому же в поднятой руке Лиан держал два листа бумаги, на одном из которых виднелось бурое пятно.
— Вот доказательство, что все было именно так. Вот письмо девушки, окропленное ее собственной кровью!.. На этом я заканчиваю «Сказание о Непреодолимой Преграде», самое замечательное из Великих Сказаний!
К этому моменту зал был уже на ногах, но по-прежнему никто не проронил ни слова. Все пытались понять, что именно вытекает из услышанного ими. Потом собравшиеся затаили дыхание: по центральному проходу, ведущему к помосту, на котором стоял Лиан, парами двигались облаченные в черные мантии мастера-летописцы. Улыбка застыла на лице юноши. Он так старался заслужить звание летописца и сказителя! Неужели его выступление так неудачно, что его сейчас на глазах у всех с позором исключат из Школы?!
Вистан, директор Школы, маленький человечек, не уступавший безобразием легендарному Шутдару, всегда недолюбливал Лиана. Сейчас он стоял прямо перед ним, уставившись на юношу выпученными желтыми глазами, выделяющимися на его уродливом лице, как гнойные прыщи.
— Прекрасное выступление, — просипел он. — Но в тексте, который ты мне показывал, не содержится доказательств его правдивости.
— Я оставил их у себя, — ответил Лиан, судорожно прижимая к груди несколько листов бумаги.
Вистан протянул костлявую руку. В душе Лиана затеплился слабый огонек надежды.
— Они являются свидетельством того, что все было именно так, — дрожащим голосом проговорил он.
Вистан вперился в оказавшиеся у него в руке документы. Первый лист был несколько раз согнут и проколот смертоносной спицей. Хмурое лицо Вистана стало еще мрачнее.