"Поздно! – оценил Крайнев. – Не успеют! Немцы поставят пулеметы на гребне – и все!" Расстояние не давало возможности рассмотреть Настю в преодолевших реку санях, но Крайнев не сомневался – она там. Через десять-двадцать минут окажется на линии огня.
– Пушку на передок! – услышал Крайнев команду. Обернулся.
– Двум смертям не бывать, а одной не миновать! – оскалил зубы Семен. – Давай, Ефимович! Пропадут наши!
Спустя минуту кони, подгоняемые плетью, тащили трехдюймовку по колее, проложенной вчера. Мартовский снег успел слежаться, но еще не подтаял, поэтому колеса пушки прыгали на неровностях схваченной морозом земли, не погружаясь в нее. Крайнев мысленно поблагодарил конструкторов начала двадцатого века, сделавших трехдюймовку такой легкой. Никто из расчета, кроме Семена, не сел на передок, бежали следом за орудием. Запалено хватали воздух широко открытыми ртами, но не отставали. Крайневу казалось, что эта бешенная гонка, длится вечно, хотя не прошло и минуты, как расчет вылетел на дорогу. Здесь они мгновенно сняли лафет с передка и уперли его в грунт. Семен, не глядя в окуляр панорамы, завертел маховик наводки, опуская ствол трехдюймовки до минимального уровня. Только сейчас Крайнев понял замысел старого артиллериста. Немцы бегут сюда по дороге – это легче, чем по заснеженной пойме. При строительстве дороги, для уменьшения уклона, в берегу прорезали коридор, по дну которого пролег путь. Высота земляных стенок метров пять, они крутые, всем, кто окажутся в этом пространстве не укрыться от шрапнели. И деваться некуда. Впереди – пушка, сзади поджимают бойцы Саломатина…
– Ставь трубку на "картечь"! – подтвердил его догадку Семен.
Крайнев молча подчинился.
– Успеем выстрелить не больше двух раз! – крикнул Семен. – После чего – прощай Родина! Парням лучше уйти!
Крайнев посмотрел на бойцов охранения. Никто из них не двинулся с места. Давид снял с плеча СВТ, передернул затвор. Остальные последовали его примеру. Крайнев кивнул и бросил трехдюймовый патрон в приемник ствольной коробки.
Каратели, ворвавшиеся в земляной коридор, не сразу разглядели стоявшую в конце подъема пушку. Они просто бежали, что есть сил, и сходу налетели на рой ударившей им лицо шрапнели. Послышались вопли, стоны и ругательства.
– Гильза застряла! – крикнул Семен.
Чтоб обеспечить максимальное поражение бегущей пехоты, Семен установил пушку на уклоне – стволом параллельно дороге. Он заблокировал колеса тормозом и на всякий случай бросил под них спереди первое, что нашлось, – деревянный банник. Крайнев вырвал его и стал выбивать застрявшую гильзу. Она не поддавалась. Крайнев, стоя перед пушкой, толкал шест резкими ударами, бил и бил, не переставая, но гильза уперлась намертво. Он слышал за спиной отрывистые команды – немцы пришли в себя, топот сапог, но, ожидая взмокшей спиной пули, банник не бросал. Внезапно рядом оказался Давид, вдвоем они отвели шест и ударили изо всех сил. Шест провалился внутрь – так, что Крайнев больно ударил руку о дульный срез, но дело было сделано.