– Иди уж, – усмехнулась фея, просовывая сумку в окошко, – поторапливайся, а то дракон без тебя улетит. Благодетельница, скажет ведь…
– Бегу-бегу, – Ройд взял сумку и, нарочито шаркая подошвами, засеменил к выходу из зала: действительно, надо было торопиться…
Ворота на посадочную площадку были открыты: в меру сытый дракон уже не ревел, не плевался огнём, а лежал тихий и мирный, дожидаясь конца посадки; пассажиры толпились возле трапа, поочерёдно предъявляли билеты водителю-контролёру и один за другим поднимались в кабину. Ройд на ходу сорвал чужую шляпу, швырнул её в сторону, вынул из-под куртки свою, привычную, и, надев её, трусцой направился к трапу: спать в кресле со шляпным горбом он не собирался.
…Полёт до Зумадора длился семь часов сорок минут – Ройд засёк время по тату-инфо. Полчаса Ройд потратил на завтрак: консервы, к счастью, оказались самооткрывающиеся, с колечком на крышке, а ложку сыщик занял у соседки, летевшей вместе со своим непоседливым сыном; десять минут ушли на посещение маленького туалета в хвосте кабины, где Ройд заодно и покурил; а всё остальное время он проспал, совершенно не интересуясь происходящим за окнами. И спал настолько крепко, что его даже не разбудил шкодливый соседский мальчишка, втихаря пообрывавший с плаща Ройда все серебряные звёзды, куда только смог дотянуться.
– Зумадор! – зычно объявил водитель. – Стоянка полчаса. Попрошу всех покинуть кабину на время кормёжки дракона. – Ройд мгновенно очнулся, услышав название города.
– Граждане! – со значением продолжил водитель, – желающие прогуляться и размять ноги должны помнить, что у дракона нету стоп-крана! Я из-за опоздавших растяп отменять вылет не стану, – и, посмеявшись собственной шутке, первым вышел из кабины, бодро стуча каблуками по трапу. Ройд, позёвывая, встал в очередь на выход, спросонок размышляя над тем, а почему, в самом деле, у дракона нет стоп-крана? И какого цвета должен быть тот стоп-кран – зелёного, под цвет чешуи, или же красного, как в железно-рельсовых самоходках? В спину Ройда ощутимо ткнули чем-то твёрдым и он окончательно проснулся.
В Зумадоре был полдень: жгучее солнце висело в нестерпимо голубом, будто нарисованном небе – нигде ни облачка, лишь далеко-далеко, в вышине, стремительно носились птицы, то ли ласточки, то ли стрижи, поди разберись… Воздух пах степными травами и раздражающе вкусным шашлычным дымком; за воротами посадочной площадки высился покрытый разноцветной мозаикой дворец с синим куполом-крышей, арочным входом и ясно различимой над ним белокаменной надписью: «Зумадор. Добро пожаловать!». Рядом с дворцом-вокзалом пристроились всяческие лотки под матерчатыми навесами и торговые павильончики на колёсах – оттуда-то и доносились аппетитные запахи. Больше никаких строений поблизости не наблюдалось, степь да степь кругом, горячая, знойная. Лишь вдалеке, у горизонта, светлой полоской тянулись едва различимые отсюда многоэтажные дома, окраина Зумадора.